Читать Варлорд. Восточный пакт

Варлорд 2

– Что было в начале? – поинтересовался фон Колер.

Недолгое молчание, и внимательный взгляд расположившегося на сцене аудитории барона уперся в меня.

– В начале было слово, – ответил я. Сказал практически не думая, ориентируясь на фон из картин на религиозную тематику за спиной профессора.

Вот только с обоснованиями сущего, которыми занимается религия, у меня по знаниям не очень хорошо. Так что сейчас процитировал не столько богословский трактат, сколько въевшийся в память текст из клубной юности, который продолжался как «…слово породило ритм, ритм дал жизнь движению…».

– Еще варианты? – между тем осмотрел фон Колер присутствующих.

Рядом со мной на скрипучей деревянной скамье находилось четверо гимназистов. Был и еще один – Валера. Вот только расположился он поодаль от нас, показательно дистанцировавшись.

– Или вы все слишком грамотные для того, чтобы рискнуть ответить, или мне уже впору воскликнуть: «Господи, из каких бездн мне придется вытаскивать их на свет просвещения!» – явно цитируя кого-то, демонстративно обратил взор к небу фон Колер.

То есть я, получается, был недостаточно грамотен для того, чтобы промолчать? – мысленно расстроился я, пристально наблюдая за бароном, который столь неожиданным образом начал свою первую лекцию по теории темных искусств.

– Артур Сергеевич предположил, что в начале было Слово. Но Евангелие от Иоанна совершенно не тот труд, на который стоит нам сейчас ориентироваться. Тем более, что употребленное в первоисточнике слово «логос» согласно Дворецкому имеет тридцать четыре гнезда значений. Мы же обратимся к самому истоку.

Барон вышел из-за трибуны и обвел нас пристальным взглядом. В руке у него была указка, которой он постукивал по краю стола, чем вдруг напомнил полубезумную Клаудию, убитую мною совсем недавно. Пока я отгонял неприятные и непрошенные воспоминания, фон Колер вновь заговорил.

– В начале сотворил Бог небо и землю. Земля была пуста, и сказал Бог: да будет свет. И увидел Бог свет, что он хорош, и отделил Бог свет от тьмы, – произнеся столь знаменитую цитату, профессор замолчал в ожидании.

– Так получается, что в начале была тьма? – с ленцой поинтересовался Валера, уже разложившийся на скамье, как на шезлонге.

Фон Колер с поистине ангельским спокойствием и благожелательным выражением лица повернулся к Валере. Сначала вроде бы ничего не происходило, как постепенно вокруг словно начала сгущаться темнота. Глаза профессора стали полностью черными, а за спиной выросли сотканные из темных лоскутов огромные перепончатые крылья. По пергаментно бледной коже фон Колера поползли черные нити расширяющихся вен, а ставшие бесцветными губы ощерились в устрашающей гримасе.

– По статистике, каждый пятый одержимый или погибает в течение года после инициации, или становится ограниченно разумным существом, не сумев справиться с полученным даром. Так что у всех пяти находящихся здесь одержимых есть немалый шанс не дожить до начала следующего учебного года. Вас сие тоже касается, Валерий Георгиевич. Это понятно?

Голос фон Колера звучал негромко, но доносился будто со всех сторон, обвивая, словно схватившая добычу змея. Появившиеся шипящие нотки прибавили впечатления, и я даже передернул плечами – несмотря на то, что ментальное внушение было направлено на Валеру. Как он себя сейчас чувствует, я даже не знаю. Зато знаю, что если по итогу он намочит штаны, вряд ли кто сможет его за это укорить.