⇚ На страницу книги

Читать №3

Шрифт
Интервал

Russia


Многие пили муть водочных луж


иль загубили в тюремьях сок душ;


плавали в ямках и стоках канав,


где утонуло бесчисленье глав;



в петли ныряли, как в цирке зверьё,


или прослыли ленивцем, ворьём;


пулю и яда вкусив иль иглы,


больше суметь ничего не смогли;



в вечность шагали с больших этажей


или вдыхали дым, гарь гаражей,


иль, перепортив всех дней полотно,


вмиг обнимали озёрное дно;



с иным же духом, отринувши зло,


в тину печали садились средь снов,


иль угождали в семейности быт,


чтобы былые прогулки забыть;



в гроб позагнались рабочим ярмом,


не накопив на загранный паром;


вены косили во штиле, страде


в этой недобро-измятой стране.


Магазинчик грехов


Грехов накучил ворох,

в вязанки их стянул.

Из них мне каждый дорог.

Ни крохи не минул.


Набрал четыре в закром,

пять, шесть – на чердаке.

Сложил по цвету, жанрам.

Три пары – в сундуке.


На случай, впрок запасся.

Заначек сделал чуть.

В подвале банок масса,

в которых похоть, жуть.


Любой на вкус и выбор.

Есть новый, есть б/у.

В подарок, ради выгод

иль в шутку. Хоть кому…


Салон знаком и вечен.

Цена оплат – душа.

Товар не скоротечен,

дождётся не спеша


своих клиентов злачных

и чистых, чей бел пух.

Отведают всё смачно.

Мошной не буду сух.


Четыре дороги


Берут уже Бога за руки


и мнут тихо траву в раю


незнавшие, знавшие муку


в наземно-бытийном краю.



Гуляют они, где – не знаю,


но Господа видят в лицо


поклонники святости, мая.


Милуясь с извечным Отцом,



витают всемысленно, тельно,


настроив третьокую связь.


А тут темь умов и безделье,


мятежье, средь толпища грязь.



Достичь не сумею я Бога.


Стихают и слёзы, и вой.


Отправлен в четыре дороги.


Лежу четвертован, больной.


Вселившийся


Среди ролей и ипостасей


живя всеразным, но собой,


в покое иль огне опасий,


идёт в гамак или забой



Великий ум. Слывёт чудесным


века и сотни тысяч лет,


незримым, мощным и безвесным,


и старцем, знающим ответ



на всё, любую шкурь примерив,


испив, отъев добра и зла,


несчастье, страсти и примеры


любви, бессонниц, ремесла.



И вот моя судьба попала


ему… Поживши чуть одной,


Бог вяжет петелье овала,


устав, наверное, быть мной.


Алкари-богатыри


Мой ринг от лавки и до двери.


А рефери – патруль, семей


глаза, бессонные соседи.


Судья сего – зелёный змей.



И сыплет винный дух удары.


Я – витязь русского бытья,


потомок бьющих род татара,


любое иго. Средь белья



и слёзных старцев я порхаю,


как завещал боец Али;


и меж маханий вслух ругаю


все поколенья и слои



врага, собрата по России.


Недолог бой. Предатель – хмель,


что, разъяривший мои силы,


коварно сводит их на мель.



Всему виной, конечно, Запад,


отнявший труд и пуд зарплат,


в подъезде ссущий, наглой лапой


моей души укравший клад.



Вот, не жалея крови, жизни,


чтоб мир боялся сил моих,


я бью за честь и стать Отчизны


сограждан пьянистых своих!


Девичник


Мотай, вращай шарами, эй,


жонглируй, мой Тарзан!


Осыплю вмиг дарами дней,


повысив суммы, сан.



И пей, дыши кальянами,


о чём-то лепечи.


Зажги, раздуй буранами


огонь в сухой печи!



И смейся юно, радужно,


тяни арканом чувств.


Вина, абсента градусом


заправь сосуды буйств.



И лоском тёмной кожицы


касайся, как во сне.


И лишь в приватной ложе ты


раскрой все тайны мне



изгибом, жаром талии.


Минута, будто час.


О, гений гениталии,


веди, ласкай сейчас



везде, фривольно властвуя!


Манящим, всяким будь!


По мне развратствуй, странствуя!


С утра ж про всё забудь!


История любви