Семейная история. Повесть-предисловие. 1970—1997 года
По случаю тёплого воскресного дня Борис Иосифович сидел возле открытого окна, внимательно перечитывал вчерашнюю газету «Труд» и дожидался супругу, которая серьёзно запаздывала к обеду. Свежий номер журнала «Вокруг света» был оставлен «на десерт». Радиоточка монотонно излагала вести с полей, а затем бурно разразилась новостями культуры. Старший сын Яшка, приехавший на каникулы студент университета, взял горсть ирисок и ушёл гулять со своей невестой Раечкой из соседнего дома, а младший, Пашка, мастер того же автопредприятия, на котором теперь трудился и сам Борис Иосифович, вышедший в отставку военный, завеялся с друзьями играть в футбол.
В прихожей хлопнула дверь, послышались возня и голос жены, обращённый к кому-то постороннему. Затем в дверной проём заглянула женская головка с модной причёской.
– Боря, ты здесь? Я не одна, – супруга была чем-то встревожена.
– Мы сегодня жрать будем или нет? – равнодушно поинтересовался Борис Иосифович. В другой раз он бы получил эмоциональный ответ о том, что мог бы взять себе еду сам, но сейчас жена молча подтолкнула в комнату очень светленького мальчишку лет двенадцати-тринадцати с грустными голубыми глазами, розовым, как у котёнка, носом и вылинявшим рюкзаком-колобком, а сама умчалась на их крошечную кухню. Подросток смущённо переминался с ноги на ногу.
– Бери табуретку, боец, садись к столу, – ободрил его Борис Иосифович и последовал на кухню за женой.
Проходя мимо парнишки, он заметил, что лицо у того заплакано, а нос натёрт.
– Кто это? – спросил он, нарезая хлеб, пока на сковороде грелись котлеты, а в большой кастрюле закипал борщ.
– Теперь это наш младший, – ответила жена.
Борис Иосифович от удивления чуть не отчекрыжил себе полпальца.
– Фаня, я тебя прошу! Ты с утра собиралась идти в ЦУМ, а не в роддом.
– Не дошла, – мрачно ответила Фаня. – Встретила девочек с фабрики. Софочку Байер из раскройного цеха вчера сбила машина.
– Ну дела, – вздохнул Борис Иосифович. – Софа вроде на «шанхайке» живёт? Конечно, у нас ему будет спокойнее.
«Шанхайкой» назывался небольшой район в центре города, одноэтажный, старый и раздолбанный. В когда-то неплохих кирпичных домах начала двадцатого века обитало по нескольку семей, народ жил скученно и скандально, кухонно-туалетные войны были забавами старшего поколения, а уличные драки с поножовщиной – младшего.
– Софа сейчас «живёт» в морге на Володарке, – пояснила Фаня. – А куда дальше, завтра будет разбираться профком. У неё из родственников остался только ребёнок.
Она разложила еду по тарелкам и отнесла в комнату. Отрезала несколько толстых ломтей вкусно пахнущей медовой коврижки и поставила перед безучастно сидевшим за столом мальчиком.
– И что теперь делать с мальчишкой? – Борис Иосифович зачерпнул ложкой борщ и перешёл на идиш.