– Колька, ты опять вчера на свидание ходил? – Моргунов вопросительно посмотрел на своего молодого напарника.
– Откуда ты знаешь? – огрызнулся Колька.
– Да уж знаю! У тебя весь живот чёрный. Ты днём трёшься о двигатель, а вечером прижимаешься этим животом к своей девушке. Одного только я не пойму: как с таким чёрным животом они тебя к себе подпускают? Ты бы его хоть раз в неделю отмывал в бане.
Живот у Кольки и в самом деле выглядел чёрным, как будто его кто-то специально измазал сажей. Сажей, конечно, живот никто не мазал, а Колька во время технического обслуживания двигателя прижимался к нему не рубашкой, а голым животом, втирая техническую грязь в свой живот. Вечером он переодевался и шёл так на свидание, не утруждая привести себя мало-мальски в порядок.
– А они меня все и так любят! – подумав, ответил Колька.
– Что и замечания никогда не делают?
– Не-а!
– Ну и девки пошли! – продолжал ворчать Моргунов.
А ворчал он не из-за грязного живота, а из-за того, что Колька после свиданий засыпал на ходу. Вот и сейчас он, делая вид, что работает, стоя на стремянке, дремал с открытыми глазами, да ещё умудрялся разговаривать с напарником. А то, что он дремал – это проверенный факт, так как производительности труда у него не усматривалось никакой.
Самолёт Ли-2 имел два двигателя. Вот левый двигатель и принадлежал Кольке, но получалось так, что всю работу за него выполнял напарник. Тем не менее, это не мешало жить дружно в маленьком коллективе. А всего в бригаде вместе с бригадиром семь человек.
Все семеро работали редко: кто-то всегда находился в отпуске или на больничном, или в командировке.
Подошёл бригадир и начал о чём-то перешёптываться с Моргуновым, интенсивно жестикулируя руками.
– Меньше, чем на чайник, не соглашайся, – крикнул вслед уходящему бригадиру Моргунов.
Несведущему человеку трудно понять, о чём идёт речь. А бригада, услышав последнюю фразу, заметно оживилась, как-то и работа пошла оживлённей. Даже Колька начал шевелить руками, вспомнив о своих непосредственных обязанностях.
Алюминиевый чайник десятилитровый всегда стоял в кабине экипажа. В этот чайник перед полётом наливали кипячёную воду для экипажа, чтобы в полёте кого-нибудь не замучила жажда. А центром внимания этот чайник становился, когда прилетал точно такой же Ли-2, но военный, выкрашенный в ядовито-зелёный цвет. Вот и сейчас такой самолёт стоял на стоянке, но к нему никто не подходил. Самолёту надо выполнить плановое техническое обслуживание. Козлом отпущения становился экипаж, который искал пути, чтобы с кем-нибудь договориться о выполнении работы. Обычно в таких случаях они находили начальника участка. Выше его обращаться абсолютно бесполезно. Ответ всегда один: «У нас много своей работы и помочь вам мы ничем не сможем!».
Начальник участка посылал их договариваться к бригадиру, но не к первому попавшемуся, а соблюдая негласную очерёдность.