⇚ На страницу книги

Читать Мозаика. Стихи, рецензии, эссе

Шрифт
Интервал

© Глеб Пудов, 2022


ISBN 978-5-0053-3360-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

От автора

Некоторое время назад была издана книга стихов и рецензий под названием «Цветы воскресного отдыха». В ней собраны собственные стихотворения автора, переводы произведений современных белорусских поэтов, а также рецензии, написанные для разных изданий. Однако по многим причинам в книгу не вошли работы, которые, как сегодня полагает автор, были вполне достойны публикации.

Настоящую книгу, названную «Мозаика», следует расценивать как вторую часть предыдущей. Она состоит из четырёх разделов: собственные стихотворения автора, переводы из белорусской поэзии, рецензии и эссе. Надо отметить, что некоторые рецензии были уже опубликованы в вышеназванном издании, в этом они дополнены и исправлены. То же самое касается стихотворений.

Все эти произведения можно сравнить с частицами большой мозаики, которую представляет современный литературный процесс.

I. Стихотворения


Благая весть

Ещё ты – влажное пятно
в глуби родного организма,
но в нашей речи ты давно
уже растёшь неологизмом.
Сказать, что ждал? Увы, не то, —
скорее, жаждал встречи странной;
пришла пора: ты из Ничто
явился звёздочкою ранней.
Всё изменилось лет на сто
вперёд: движение Вселенной
впитало влажное пятно
под звуки песни колыбельной.

Санкт-Петербург

Сын

Себя как в зеркале я вижу,
но это зеркало мне льстит.
Когда сажусь к нему я ближе,
оно со мною говорит,
руками тоненькими машет,
очами матери глядит —
для мира будет приукрашен
мой неуклюжий внешний вид.

Санкт-Петербург

«Бадямба» и «гэга»

Два слова: «бадямба» и «гэга»
прижились в его словаре —
два хрупких весенних побега,
что радуют глаз в январе.
И что это? Предок далёкий
кивает из вечности нам?
Иль, может, наш мир кособокий
уж манит любовью к словам?
Не ведаю. Тайные тропы
порою ведут к языку.
Как много у судеб работы,
чтоб первую дать нам строку!..

Санкт-Петербург

Синоним

Вчера я сыну объяснял
значенье слова «Бог»,
в глубины тёмные нырял,
но объяснить не мог.
Рассудок мне бы посильней
(иль мал ещё сынок?),
ведь ускользало, как Протей,
значенье слова «Бог».
Вселенский Разум, Добрый Свет,
чудесный старичок…
Искал я правильный ответ,
но отыскать не мог.
И вот явилось, наконец,
решенье: слову «Бог»
синонимично лишь «Отец»!
Согласен был сынок.

Утро

Проснулась чудо-обезьянка:
нас ждут великие дела!
Моя планета спозаранку
в движенье быстрое пришла.
Автомобили загудели
и засвистели поезда,
и пусть родитель из постели
с упрёком смотрит иногда.
Гремит железная дорога,
но чу! из кухни слышен звук:
там скромно кошка-недотрога
вкушает сыр из женских рук.
Потом те руки капучино
нам приготовят, потому
уже появятся причины
петь славу дому моему.
Проснулось ласковое чадо
и с ним проснулся целый свет.
Другой Вселенной мне не надо 
в другой Вселенной жизни нет!..

«Я работал колыбелью…»

Я работал колыбелью,
иногда конём работал,
и потом в полночной «келье»
превращался в полиглота.
По ночам я плёл рассказов
переменчивые нити;
были остры мои фразы,
словно копья ободритов1.
Меж потоков впечатлений
пробивались стихострочки,
но в поэзии нетленной
я останусь многоточьем…
А года неспешно плыли,
как суда в лазурной дали.
Боги, боги! Что же крылья
вы мне сильные не дали?

Екатеринбург, Петергоф

«Лежу я теперь перед ним …»