Один навозный жук, из кучи вылезая,
Увидел в вышине летящего орла,
И стало сытому жуку обидно,
Что он не с ним, имея два крыла.
К своим тогда он с речью обратился:
«Вы видели орла, как он живёт?
Небесные просторы рассекает!
Неужто, братья, небо не влечёт?
В немилости живём мы у природы,
А ведь орёл не слаще нас поёт!
Есть крылья, почему же не летаем?
Одно заботит – как набить живот!
Да разве ярче перья у орла?
Чем заслужил он место в небесах?
Я думаю, он выбрал место сам,
И мне найдётся место в облаках!
Пристану к птицам, с ними буду жить!
И что я к этой куче прилепился?
Повсюду буду с птицами летать,
Я чувствую, для неба я родился!»
Сказал и в небо птицей полетел,
К орлу, по выше, как он и хотел,
Но сильный ветер делу помешал,
Он до орла тогда не долетел.
Упал в песок измученный борьбою
Вдали от мест пригодных для житья.
Проголодавшись, вспомнил он о куче:
«О, где же вы, жуки, мои друзья?
Найти бы вас, наесться и поспать!
Наскучило мне небо, налетался!
Летучей тварью быть я не хочу,
Эмоциям напрасно я поддался!
Как жить теперь без кучи средь песка?
О чём я думал, дурья голова!
Не надо было в небо мне смотреть!
Вкусней навоза нету вещества!»
***
Порою и люди так поступают,
Пока они сыты о небе мечтают.
Один мужик жену свою искал.
Нашёл её он в роще, не одну.
Она с любовником там делом занималась,
Любовник скрылся, он ругать жену.
Она его спросила: «Муженёк,
Зачем меня напрасно ты ругаешь?
Мне что уже и в роще быть нельзя?
Ты ревностью своей меня пугаешь!»
Ответил муж: «Любовника я видел!
Он убежал, а так бы получил!
Я не слепой, поэтому молчи!
Ревнивым был бы, не ругал – убил!»
Жена кричать: «Три дня осталось мне!
Невидимый сегодня был со мной!
Он к матери и к бабке приходил!
Расстаться нужно срочно нам с тобой!
Он перед смертью только навещает,
Имущество нам надо разделить!
Я в монастырь подамся, там молиться,
Грехи свои мне надо замолить!»
Мужик был скуп, ругаться перестал.
Сказал жене: «Не бойся, не умрёшь.
Невидимый к тебе не приходил,
Я пошутил, всё сказанное ложь!»
Жена ему: «Не верю, поклянись! —
И в монастырь ближайший повела, —
Поклясться должен ты перед мощами!»
Поверить на слово без клятвы не могла.
В монастыре поклялся он жене,
Что никого не видел, пошутил,
Что больше в эту рощу ни ногой,
Ругать не будет, что за всё простил.
***
Знала жена, на что надавить,
Поэтому мужу пришлось уступить.
Сошлись как-то птицы выбрать царя,
Вдруг слышат, как кто-то дивно запел.
«Нужно проверить, чей это голос! —
Старший сказал, – За живое задел!
Если и в деле он так же хорош,
Будет над нами всеми царём!
Звонко поёт и говорлив!
Синицу для этого дела пошлём!»
Синица нашла, но, увы, не царя.
Очень уж жалок был его вид.
Больше на труса был он похож.
Внешность о многом порой говорит.
Но всё же решила певца испытать,
Села на ветку прямо над ним
И испражнилась на спину ему.
Возможно, лишь с виду был он таким.
Не шелохнулся певец, всё стерпел,
Даже синице ответить не смог.
«Как же он будет нас защищать?»
Решила ещё испражниться разок.
Вернулась и всем о певце рассказала.
«Думаю, он не годиться в цари!
Слаб очень духом, я испытала.
Жалок снаружи певец и внутри!
Выбрать нам нужно кого посмелее!
Чтобы не только умел говорить!
Да он поёт хорошо, я не спорю,
Но разве он сможет нас защитить!»