Сентябрь 2008 года
Вечер сгустил краски и накинул на мир тени. Они расползались из дальних, неосвещенных углов комнаты и ложились на темные предметы, придавая им таинственность. Через открытое окно врывался свежий, благоухающий ароматами цветущего сада воздух. Под потолком парил небольшой шар, распространяющий вокруг себя приятное желтоватое свечение.
Линда Солнечный Свет сидела за письменным столом, заваленным исписанными листами формата А4, свитками пергамента, огромными фолиантами, содержащими в себе бесценные знания, накопленные тысячелетиями магической практики. На экране включенного компьютера горела табличка «Вам письмо». Девушка, не взглянув на содержимое сообщения, поставила в левом углу «галочку» «удалить». Даже волшебники не застрахованы от бесконечного спама, рассылаемого наглыми человеческими фирмами и содержащего глупую, далекую от истины рекламу.
Оглядев быстрым взглядом царивший вокруг беспорядок, Линда безнадежно махнула рукой в пустоту и откинулась на спинку высокого кресла, на две головы возвышающуюся над ее хрупкой фигурой. Взгляд выхватил блестящий кусочек круглого предмета, выглядывавший из-под наваленных стопками бумаг. Лениво потянувшись, волшебница извлекла заинтересовавший ее предмет и тут же отбросила прочь, словно прикоснувшись к ядовитой змее.
Зеркало! Наверняка его забыла Вероника, готовая каждую минуту любоваться собственной умопомрачительной красотой. Ночная Нимфа приезжала в ее замок несколько часов назад, к сожалению, не с самыми приятными новостями и оставила о себе память.
Линда подобрала зеркальце двумя пальцами и брезгливо выбросила в мусорную корзину. Она ненавидела зеркала. Год за годом, век за веком они показывали ей одно и то же лицо тринадцатилетнего подростка. Лицо, которое вызывало у нее лишь отвращение, ибо только его она винила в своей неудавшейся личной жизни. Всей ее силы, всей доступной ей магии не хватило, чтобы состарить его хотя бы на день. Благодаря многочисленным экспериментам над собственной внешностью она добилась только того, что некогда русые волосы превратились в снежно-белые, а светло-карие глаза приобрели почти черный оттенок. Эти метаморфозы придавали колдунье таинственности, но, увы, не делали старше.
Взмахом руки Линда задернула шторы, погружая и без того темную комнату в полумрак. Ей не хотелось, чтобы резвящиеся во дворе дети воителей, полюбившие в последнее время лазить на карниз по ту сторону окна ее кабинета, видели госпожу, предающуюся печали и самобичеванию.
Магию Солнечный Свет тоже недолюбливала, хоть и нашла в себе силы принять этот сомнительный дар. Именно с появлением необыкновенных способностей прекратилось неизбежное для каждого смертного взросление, они поставили обычную деревенскую девчонку на голову выше остальных, заставляя других преклоняться перед ней или ненавидеть, но эти же способности мешали найти по-настоящему близких друзей.
Впрочем, нет. Ее воины любили свою волшебницу искренне и готовы были пойти за ней в огонь и в воду, не задавая вопросов, расстаться с жизнью, стоило только пожелать. Линда отвечала им взаимностью, помня каждого в лицо и по имени. Любая неизбежная потеря заставляла бессмертное сердце сжиматься от боли, только, к сожалению, изменить волшебница ничего не могла.