Читать Моя любимая кукла

У двенадцатилетнего Стёпы в комнате царил привычный бардак. Сидя за письменным столом, он сонно смотрел в окно, подперев подбородок рукой, и наблюдал за проплывавшими облаками. Одно из них напомнило гигантскую воблу, что своим брюхом закрыла заходившее солнце – наступали сумерки.

Он вспомнил, как пару лет назад они с отцом рыбачили на безлюдном пляже и выловили такую вот пузатую воблу. Степа положил ее в ведро с водой и оставил неподалеку. Хоть местечко и было пустынное, но рядом загорала толстая тетка, на которую внезапно напал огромный шершень! Оголтелая дама носилась по всему берегу и, буквально, снесла ведро с несчастной рыбиной! Степа тогда очень сдерживался, чтобы не расхохотаться в голос.

– У тебя есть, что постирать? – звонкий и ужасно бесивший голос Линды – старшей сестры Степы – вытащил его из давнишних воспоминаний. Только они у него и остались после смерти папы…

Линда по-хозяйски рылась в вещах брата, разбросанных по полу.

– Эй! – Стёпа вскочил со стула, на ходу опрокидывая его. – Это вообще-то мои вещи!

– Осторожнее, братец, дом снесешь! – вытаращив глаза, сказала Линда. – Я думала, ты уснул на стуле!

– Нет. – Хмуро ответил Стёпа.

– А пыли-то сколько! – ужаснулась она, проведя рукой по прикроватной тумбочке и чуть не свалив одну из пяти глиняных игрушек-свистулек.

– Что ты делаешь?! – неистово заорал Стёпа. – Не трогай! Не смей трогать!

Линда испуганно отскочила к двери и тихо произнесла:

– Извини…

Часто заморгав, она ушла, буркнув напоследок:

– К тебе Эдя пришёл.

Стёпа, раскрасневшийся от злости, аккуратно переставил фигурки на письменный стол и рукавом протер тумбочку. Затем он расставил фигурки-свистульки в том порядке, как ему дарил их папа – по одной на каждый день рождения с семи лет.

Папа был художником и лепил игрушки. Почти год назад, к двенадцатилетию Стёпы, он сделал очередной подарок, но не успел его покрасить, и игрушка осталась безликой и серой. Папа умер, и подарок Стёпе достался недоделанным. Сначала он ненавидел фигурку, и сразу после похорон забежал в комнату, схватил и со всей силы ударил о стену. Игрушка разбилась на несколько частей. Стёпа специально не собирал осколки. Мама и сестра всю ночь простояли возле его комнаты и караулили. Иногда они по очереди просились к нему, чтобы вместе погрустить и поплакать, но Стёпа их не впускал. Пролежав полночи без сна, он вдруг резко вскочил с кровати, собрал осколки и, прижав к груди, прорыдал почти до самого утра. На следующий день сложил разбитую игрушку в маленькую вазочку и поставил рядом с целыми и разукрашенными. С момента смерти папы, он никогда в них не свистел и другим не давал. А когда Линда сегодня нечаянно дотронулась до одной из них, в нем проснулась ярость и даже бешенство! Мало того, что сестрица без спроса в его комнату припёрлась, так ещё и папины подарки тронула! Будто не знала, как он ревностно относился к ним!

– Приве-е-е-т! – в комнату ввалился друг Эдя и позвал: – Пошли гулять, пока совсем не стемнело!

Эде почему-то, как и Линде, надо было засунуть нос в каждый уголок и везде пошарить – если не руками, так просто поглазеть. Стёпа это сразу заметил, и вновь ярость поднялась в нем. У него даже руки затряслись. Он не хотел идти на улицу, он не хотел видеть друга, он хотел остаться один. Но настойчивый Эдя продолжал докучать, а Стёпа был не в силах выдавить из себя хоть слово и отказаться. Он стоял хмурый и красный, не решаясь спровадить лучшего друга.