Читать У края неба
ГОРДАЯ ЖЕНЩИНА
повесть
'Любовь силою своею действует двояко: она мучит грешников… и веселит собою соблюдших долг свой'
Исаак Сирин
Глава 1. Всё с начала
-1-
Ладожский вокзал в это время был не многолюден. Третий час ночи. Редкие посетители проходили мимо неё.
– Ну и за что мне это всё? – постоянно возникало у неё в голове и отдавало в виски пульсирующей болью.
Машинально посмотрела на сотовый, чтобы узнать время. Деньги на счету закончились ещё вчера и она не пополнила свой счёт. Позвонить было уже невозможно, да и некому по большому счёту, кроме одной женщины с Дагестана она ни с кем не общалась в последнее время. В Питере у неё не было таких знакомых, чтобы попросить о ночлеге. Воспоминания о предательстве Володи снова всплыли из памяти, как она не пыталась об этом не думать. Слёзы сами по себе наворачивались на глаза и начали душить её. С последнего места, где она ютилась в комнате с ещё пятью жильцами, пришлось уйти. Хозяйка квартиры просто выставила её за дверь. Теперь ни жилья, ни работы, ни денег…Что делать дальше? Прошло уже четверо суток, как она ,сорвавшись из Твери, где оставила дочку на попечение сестры, приехала в Питер в поисках работы, а уехать ей было просто необходимо, потому что в родном городе всё напоминало о нём – человеке, который променял её любовь на деньги.
– Может покончить разом все свои мытарства? Вокзал, поезд, рельсы…всё закончится быстро…, – промелькнуло у неё в голове, – Нет, а что с дочерью будет? Да и что я – Анна Каренина, что ли? Хотя она и сотой доли моих мучений не вынесла. Её размышления прервал мужской голос:
– Ваши документы?
– Вот только мне неприятностей с ментами не хватало, – подумала она, протягивая милиционеру паспорт.
–У Вас есть регистрация? – c ехидцей спросил он.
Она протянула ему железнодорожный билет из Твери. Три месяца она по закону сможет по нему находиться в Питере без этой дурацкой регистрации, придуманной чиновниками. Посмотрев на неё внимательно, а потом ещё раз на паспорт и билет, и буркнув что-то себе под нос, лейтенант вернул ей документы.
–Так что же дальше? – этот вопрос оставался для неё без ответа, она не видела никакого решения.
–Наверно будущее можно изменить, лишь изменив своё отношение к прошлому. Зачёркивая одно, зачёркиваешь и другое. Будущее это всего лишь продолжение прошлого и ничего более, – мелькнуло у неё в голове.
Можно было бы через свою знакомую из Дагестана, работающую в магазине “Карусель” попросить сестру выслать ей денег на обратный билет в Тверь, но она твёрдо решила – возвратиться домой только счастливой, забывшей о своей поруганной несчастной любви…
-2-
Родилась она в Дагестане, село находилось недалеко от города Дербента , жители – в основном лезгины. Отец с матерью купили там участок и начали строить свой дом, получив от местных властей льготную ссуду на стройматериалы. Строительство затянулось на несколько лет. Сначала поставили палатку, построили фундамент и одну большую комнату с печкой, и потом переехали жить туда. В семье было семеро детей – двое мальчиков и пять девочек, старшая из которых жила постоянно в городе у тётки-сестры отца. Жить бы да жить в радость, но только у отца был слишком тяжёлый характер, да и выпивал он часто и “распускал” руки . И жене от него доставалось и детям, и чем дальше – тем хуже. Отец бил всех домашних, и даже свою мать – бабушку Ярмины – единственного в доме человека, который с теплотой относился к детям – своим внукам. Его жестокость иногда просто поражала – он до смерти забил и корову, которая, как ему показалась , не стала однажды его слушать и пошла не туда, и собаку Джери – ему она не угодила тем, что однажды залаяла, когда отец сильно напился и стал гонять всех домашних, что собаке не понравилось, и она попыталась хотя бы лаем остановить его, но тирану всё было нипочём, и он совершил свою быструю расправу над бедным животным. Мать не особо защищала детей, потому как от постоянных побоев либо у неё , наверно, уже “зачерствела” душа, либо она стала до беспамятства боятся мужа, да и деваться ей с детьми было некуда – она была сиротой, а замуж её выдавал брат, с которым они уже давно расстались и не поддерживали никаких связей. Жили тем, что работали на совхозных полях и винограднике, а ещё занимались своим хозяйством – держали кур и баранов, на участке возле дома был довольно большой огород и сад с плодовыми деревьями, в котором преобладали гранаты. Дети уже с раннего возраста – в шесть-семь лет выходили работать в поле и помогали по дому , в огороде и в саду. Ярмина отличалась от всех весёлым и добродушным нравом, её неуёмная энергия позволяла ей работать больше и быстрее других, чем и стали пользоваться домашние, перепоручая ей свои различные работы по дому и хозяйству. Вставала она очень рано и, как белка в колесе, крутилась целый день – учились в школе, а затем работала то на винограднике, то в поле, то по дому, где и воду таскала и стирала и готовила, оттого наверно и была очень худенькой, но слабой назвать её было нельзя – не всякому взрослому удавалось за день осилить столько работы. В школу пошла в шесть лет, причём родители не хотели её рано отдавать учиться, но настырная Ярмина уговорила соседку , которая её любила, отвести и устроить её в первый класс. Школа в селе была уникальная – это была мазанка, в которой по каким-то причинам (скорее всего из-за её убогого вида) отказался жить председатель сельсовета. Две большие комнаты были разделены перегородкой, в них очень плотно друг к другу стояли парты , которые с большим трудом достали где-то в Дербенте и привезли в село, где сами сельчане их и покрасили, потому как в городе до этого, похоже ,они не один год отслужили в какой-то школе и имели очень обшарпанный вид. Первые классы занимались в этой избе, а старшие – прямо на улице, сидя на принесённых из дома скамейках и табуретках, некоторые располагались на пяти пеньках, оставшихся от спиленных деревьев возле хаты. В таком виде школа просуществовала два года, после чего построили новую, в которой было уже десять классов, довольно большие коридоры, но, к сожалению, ни столовую для детей, ни спортивный зал не предусмотрели, и детям приходилось кушать принесённое из дома либо на улице, либо в коридорах между уроками. Учителем начальных классов был молодой парень, закончивший техникум в Дербенте и вернувшийся в родное село заниматься преподавательской деятельностью. Он сразу ввёл строгие порядки среди младшеклассников – нарезав на окраине села гибких прутьев , очистив их от коры и сделав из них розги, стал “подчевать” своих учеников при малейшей провинности, причём в основном бил по рукам, заставляя малышей при этом держать руки на парте. Немногие жаловались родителям, но авторитет сельского учителя был высок в селе, и никто не обращал особого внимания на детские сетования, тем более что при работе в поле или дома малышам, бывало, попадало и больше. Училась Ярмина неплохо, учитывая её загруженность работой по дому и в совхозе , где после школы она работала допоздна, можно было только удивляться, когда она успевала ещё и готовить уроки .Больше всего на свете она любила танцевать и , несмотря на усталость , всегда была готова под звуки знакомой музыки станцевать лезгинку . На всех сельских праздниках, и особенно на свадьбах, лучшей танцовщицы было не сыскать. Когда и у кого она переняла эту красоту лезгинского танца, никто не мог сказать, да и она сама. Это было что-то врождённое, преданное ей с генами от далёких предков – жителей гор. Своими движениями она напоминала образ орла, особенно в тот момент, когда, поднявшись на носки и горделиво раскинув руки-крылья, плавно описывала круги, словно собираясь взлететь. Все засматривались на её танец и, поборов в себе застенчивость и смущение, тоже пускались танцевать, настолько зажигательна и эмоциональна она была. Это привлекало местных мальчишек, которые постоянно оказывали ей знаки внимания и всячески пытались ухаживать за ней, но она, соблюдая старые строгие традиции села, никого не подпускала слишком близко к себе, тем не менее они постоянно дрались между собой из-за неё. Среди всех пацанов один особенно претендовал на её благосклонность. Они были одногодки и с младенчества росли вместе в соседних домах, и родители с детства хотели их поженить. Его мать – местная повитуха , знахарка и немного колдунья, которая была известна всей округе и помогавшая многим преодолевать свои недуги и болезни – пророчила её в невесты сыну, и постоянно ему говорила: “Ярмина будет твоей женой”. Ну он и привык в конце концов к этому и стал постоянно при встрече говорить ей, что она его будущая жена. Но его слова со временем стали вызывать у неё лишь раздражение, а он, не понимая этого, лишь “подливал масло в огонь”. Однажды в школе он подошёл к ней, чтобы в очередной раз сказать о их женитьбе, но это так разозлило Ярмину, что она закричала на весь школьный коридор: