В одной компании зашел разговор о сверхъестественном. Дело было поздней осенью, между прочим, на даче. Присутствующие сходили в баньку, потом, как водится, «приняли на грудь» и теперь в расслабленных позах сидели за накрытым столом поодаль от горящего камина.
С хмурых небес повалил крупный мокрый снег. За окнами вмиг стало белым-бело. Промозглый мрак рассеялся, но тусклое сияние внезапно наступившей зимы никого почему-то не обрадовало. Некая смутная тревога коснулась души каждого из присутствующих. И хотя в комнате было достаточно натоплено, хозяин встал и, разворошив кочергой горящие дрова, подбросил в огонь еще несколько поленьев.
Саван… – кивнув в сторону окна, произнес один из гостей. – Я говорю: снег, как саван…
Ему никто не ответил. Все неотрывно смотрели на игру языков пламени в камине. Вот огонь добрался до большого сучка. Тот щелкнул, ослепительная голубая струйка пламени, словно ящерка, на миг зазмеилась по поверхности полена и пропала.
Раньше верили, что в огне живут саламандры, – сообщил начитанный хозяин дачи. – В своих записках Бенвенуто Челлини[1] рассказывает, как в детстве увидел в пламени очага саламандру и сказал об этом своему папаше Джузеппе, за что немедленно получил здоровую оплеуху. Таким образом мудрый Джузеппе накрепко зафиксировал в памяти сына редкостное явление.
– А я думаю: все дело в коллективном бессознательном, – заметил тот человек, который вспоминал про саван. Он был большим поклонником Фрейда. – Завораживающее действие огня заложено во всех на генетическом уровне. Представьте, наши предки, сбившись в кучу, сидели у костра. Огонь – единственный защитник от населяющих мрак врагов, как истинных, так и мнимых.
– Это каких же мнимых? – поинтересовалась облаченная в махровый халат представительная дама средних лет.
– Ну, разных там… Одним словом, демонов. Древние люди ведь верили во всякую сверхъестественную нечисть. Плод, так сказать, угнетенного сознания.
– Чем, интересно, угнетенного? – не отставала любознательная дама в махровом халате.
– Тяжелыми бытовыми условиями, – с некоторым раздражением отозвался почитатель Фрейда.
– Некоторые и сейчас верят, – ввернул хозяин дачи.
– Атавизм, – заметил фрейдист. – Или результат воздействия детских фобий и страхов, перешедших в подсознание.
– Так ты считаешь, что потустороннего мира не существует? – продолжала допытываться дотошная владелица махрового халата.
Почитатель Фрейда в ответ лишь хмыкнул.
– А мне кажется, – заметил молодой человек, сын хозяина дачи, – этот мир действительно некогда существовал. Русалки, лешие, разные там фавны… А потом… с течением времени… просто вымер. Не стало нормальных лесов, перевелись и лешие. Все очень просто.
– Интересная гипотеза, – насмешливо произнес фрейдист.
– А домовые? – воскликнула девица в джинсах и топике, она прибыла на дачу вместе с сыном хозяина. – Ведь они, кажется, жили в домах?
– В избах… Курных избах, – подсказал молодой человек. – А теперь таких изб тоже, считай, не осталось.
– Помню в детстве, – продолжила девица, – как-то среди ночи проснулась оттого, что провели по лицу чем-то мохнатым. Вроде мехом. Потом бабушке рассказала, та говорит – домовой.
– Вы что же, в деревне проживали? – елейно спросила обладательница махрового халата.