Читать Если завтра не наступит

Осень в Грузии выдалась на славу, один погожий денек сменялся другим, таким же погожим, солнце светило вовсю, зелень горных склонов оставалась почти не тронутой желтизной увядания. Прозрачный ноябрьский воздух был свеж и чист, однако вышедший на балкон Гванидзе не стал вдыхать его полной грудью, а вместо этого достал сигарету и закурил.

Пачка настоящего «Парламента», которую он небрежно сунул в карман, стоила шесть лари – целое состояние по здешним меркам. За такие деньги можно было приобрести, например, два кило незаменимого в горах молочного порошка, двадцать литров хорошего бензина или накупить в ближайшем селении целые горы зелени, фруктов, орехов и кукурузы. При этом приличная квартира в пригороде Тбилиси оценивалась в каких-то шесть тысяч лари.

Ха! Скажите, пожалуйста!

Давид Гванидзе, выкуривавший две пачки «Парламента» в день, запросто смог бы обзавестись такой квартирой за счет одной только экономии на сигаретах. Впрочем, такого желания у него не возникало. Когда пришло время выбирать, Гванидзе предпочел поселиться в уединенном доме на Джавахетском нагорье, и такое положение вещей устраивало его во всех отношениях.

Он был неприхотливым человеком, привыкшим к спартанскому образу жизни. Тем не менее сбережения у него водились, солидные сбережения. Возможно, он был самым состоятельным человеком во всем малонаселенном Болнисском районе Грузии, простирающемся от границы с Азербайджаном до русла Куры.

Кто знает?

Гванидзе не сорил деньгами и вообще редко появлялся на людях. Минувшим летом он раз в неделю отправлялся в Тбилиси, чтобы обстоятельно пообедать в одном из тамошних духанов, где кормили ничуть не хуже, чем в дорогих ресторанах «Европа», «Метехи» или «Алазани». Гванидзе не любил ресторанную суету. Избегал он также новомодных клубов и казино, справедливо полагая, что на молодежных танцульках в «Казбеги» ему делать нечего, а визгливый джаз в гостинице «Аджария» пусть слушают те, у кого и без всякого джаза мозги набекрень. Если уж Гванидзе хотелось вкусить плодов ночной жизни, то он выкладывал пять лари за вход в кабаре «Оскар», наслаждался программой стриптиза, а потом выбирал девочку посочней да попышней и увозил ее к себе.

С недавних пор необходимость пользоваться платными услугами тбилисских проституток отпала. Все, что приобретал Гванидзе в столице, умещалось на заднем сиденье его джипа – продукты, курево, выпивка, всякие житейские мелочи или, например, старые манекены из папье-маше, завалявшиеся в парикмахерских. Последние доставались ему почти даром.

«Лендровер Дискавери» с шипованными данлоповскими шинами был единственным наглядным предметом роскоши, которую он себе позволял. Впрочем, какая это роскошь? На чем еще, как не на джипе, ездить по извилистым дорогам Малого Кавказа, вздымающимся на два-три километра над уровнем моря?

Слегка разреженный воздух был привычен для легких Гванидзе. Жилище в горах ему нравилось. Проблем с электричеством, газом и отоплением не возникало. Прежний владелец двухэтажного дома установил в подвале двигатели, работающие от мощных аккумуляторов электровозов. Они исправно качали и грели воду, а газовые камины, подключенные к баллонам, обогревали дом. Единственное неудобство доставляло монотонное жужжание, издаваемое этими устройствами. Но это была не такая уж высокая плата за уединение, к которому стремился Гванидзе.