«Ты можешь притвориться, что не скучаешь,
Можешь притворяться, что тебе всё равно,
Но всё, что ты хочешь сделать, обнять меня,
Как жаль, что я уже не рядом»
Серое мрачное небо и тяжёлые тучи нависли над старым особняком, который располагался неподалёку от мрачного леса и реки. Ныне большой особняк почти всегда оставался пустым, ведь в нём жила семья из 4 человек. Здесь всегда царил смех, веселье, музыка скрипки и фортепиано, пусть это покажется старинно для 2020-го года, но культура, эстетика и музыка занимали почётное место в этом доме. Мода здесь была умеренна, в одежде ценили строгость и закрытость, но классические костюмы здесь никто не носил, семья предпочитала одежду 20-х веков. Они были не религиозны, открыты, но тайны их семьи не выносились за пределы этого поместья. Этим серым, мрачным, унылым и дождливым днём в особняке ждали гостей. Тучи всё сгущались, ливень лил пуще прежнего, а гувернантки в чёрных фартуках и косынках накрывали на стол.
Заехав во двор чёрная машина припарковалась перед самым входом, колесом задев огромную грязную лужу. Водитель высадил бы пассажиров подальше от лужи, но ему было велено останавливать возле крыльца особняка. На подъезде к крыльцу взрослую, упитанную женщину лет 40 напугала мелькнувшая в затонированном чёрном окне машины яркая молния. Пихнув левой рукой своего мужа, она произнесла:
–Валера, доставай зонт
Муж её лет 40 копошился в сумке в поисках зонта. Был он рода тех мужчин, что носили сандали под носки. Поэтому к этому уикенду он одет был по прихоти жены. Как не странно он не был толстым, а имел лишь не большое пузо и носил семейные трусы…
–Ооо…вот! – сказал он, с улыбкой доставая зонт.
–Валера, ну ты придурок!? – с шоком на лице и криком сказала его жена.
–А чё такого?– с полным недоумением спросил муж доставая из сумки яркий, радужный зонт.
–Валера, мы на похороны приехали, как я буду скорбить под радужным зонтом!?
–Мааа, ну хватит! Не надо портить мне мой позитивный мэсэдж – Сказала девушка лет 17, сидевшая на переднем сиденье рядом с водителем. У неё были шикарные русые волосы собранные в высокий хвост, такие же русые как у её матери в молодости и серые глаза как у её отца. В которых отражалась ненависть к этому поместью, её родителям и к тяжёлой подростковой жизни.
–А ты тут ещё по возникай!– крикнула женщина на свою дочь закатывающую глаза в ответ.
–Вот живот у тебя прихватит от кутьи, не беги ко мне за таблетками! Побежишь сидеть жопой в кустах за могильной оградой!
Девушка раскраснелась и вскрикнула пискляво и по-девчачьи:
–Мааааамм!
Мама, Марина Васильевна, вспомнила о месте своего нахождения и с жалостливым взглядом и голосом обратилась к водителю:
–Вы простите нас пожалуйста, простите, просто трудная ситуация для всех нас складывается…
Водитель ухмыльнулся, ведь ему не было никакого дела до их семейных разборок. Он перебил мать семейства, не дав ей договорить:
–Приехали – произнёс он громко и низким голосом.
–Ну наконец-то, хоть освобожусь от вашего нытья – сказала Дочь, резко открыв дверь и выходя из машины.
Один резкий шаг и пара новых белоснежных кед была обгажена, ещё большая злость и отвращение к этому месту копилось внутри юного подростка. Подбежав к дочери, почти мельтешив в своих маленьких туфельках мать семейства взяла её под руку, подталкивая вперёд: