⇚ На страницу книги

Читать Что в имени тебе моем

Шрифт
Интервал

… Сначала не было ничего, кроме Тьмы Кромешной, а всё остальное обреталось в Сумрачном Небытии. И никто не знал, сколько длилась Тьма, потому что не было Времени.

Потом появилось Время – в виде огненных всполохов, разрезающих Тьму. И никто не знал, сколько длились огненные всполохи, потому что знать было некому.

Потом зазвучал Голос – без пола и возраста. Голос звал Его по имени.

Он пробудился, явился на Голос в этот мир из Сумрачного Небытия. И оказалось, что в этом мире уже есть Мрак и есть Свет, и есть Твердь Земная, и Небеса, и Воды и много чего еще.

И много кого еще.

И первый вопрос Его после Пробуждения был: сколько подобных Ему в этом мире?

Но ответа не было. Тот, кто призвал Его, видимо, покинул сущее здесь: Мрак и Свет, Твердь Земную и Небеса, и Воды и много чего еще, и много кого еще…

Почему?

Вероятно, у Призвавшего возникли более важные дела. По крайней мере, Он так надеялся.

Кто Он?

Бессменный Страж, Контролёр, Слуга и Господин – много имён, но какой смысл в названии, если звать – некому?

Где Он?

Сколько себя помнил – Его часть этого мира всегда была полна снега и льда. Границы владений менялись: постоянно-сезонно, как приливы и отливы, на небольшие расстояния, и глобально – раз в несколько тысяч лет приходилось сниматься с насиженного места и менять локацию вслед за смещением геомагнитных полюсов.

Задача Его была проста: Холод должен оставаться Холодом и соблюдать Пределы.

На самой границе своих владений он порой ощущал слабые следы присутствия Другого. Где-то там, в районе полюса тепла находился свой Страж, Контролёр, Слуга и Господин…Но из-за дальности расстояния и слабой связи (а отчасти – из-за полной противоположности сущностей) разговор между ними был невозможен.

Впрочем, так и задумывалось Создателем. Ни к чему пространные диалоги и философские беседы между левой пяткой и правым глазом, еще придумают что негожее, совместно…

Однако, никаких попыток к проникновению на Его территории Страж Тепла не делал, а, следовательно, не только разговор, но и вообще любой контакт с ним исключался.

А потому Он мог слушать только безумные, путанные истории, носимые метелями и вьюгами по всем его владениям, да еще звериные, протяжные песни, что морозными ночами плыли к полной луне и наводили его на странные мысли.

Какое-то время Он считал свои столетия, а потом утратил интерес к счету и не знал, сколько длилось Прошедшее.


И когда в его владениях появились первые люди, он был так поражен, что допустил мысль… нет, конечно же, ему просто показалось, но тем не менее… он подумал: жизнь все-таки может измениться; даже после невообразимо долгого срока одиночества надежда может внезапно стать реальностью.