⇚ На страницу книги

Читать Поэтома Таахоаси

Шрифт
Интервал

© Сергей Цимбаленко, 2020


ISBN 978-5-0051-9847-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero


Созвучия, соцветия, сосветия…
Великая Белла Ахмадулина заметила и, уходя,
благословила поэта с напутствием:
«В вас есть новое… своё. Пишите!»
Сергей Цимбаленко одарён талантами разными,
но тесно соседствующими.
Будучи артистом, будучи на сцене,
он умеет сказать вроде бы бесхитростную реплику
так,
что в зрительном зале наступает полная тишина…
Будучи художником,
он умеет трепетным рисунком и столкновением
красок
позвать в мир неожиданных зрительных образов.
А повелевая словами,
он выстраивает в одному ему подвластном
соединении
времени и пространства вереницу
то фантастических, фантасмагорических образов,
то отчётливо ощутимых, осязаемых.
Вчитываясь в строки этой книги,
одновременно всматриваешься и даже вслушиваешься
в неожиданное, необычное соседство слов,
из которых эти строки складываются…
И вдруг чувствуешь и понимаешь,
что погружаясь в это многозвучное, многоцветное
и многосветное —
то резкое столкновение, то плавное перетекание
ощущений и размышлений, —
оказываешься вовлечённым в завораживающую
стихию
созданного поэтом мира.
Пётр Кобликов

Поэтома Таахоаси

1

Шелест древней листвы стареет архитектурой

из воздуха железо и камень плетёт свою тень

запах травы синеет вдали немеющими сумерками смрадного символа

один год изрублен на тысячелетия согласно истине в сознании птиц

ворочаются от вихрей мыслей глаза

слова вонзают свои ножи в слова

течёт кровь в форме людей

ладони уже давно кривят свои крылья от мороза одиночества

пенящиеся кручи тёплых волн виднеются в сугробах снега

боль улыбки

семяизвержение плача

это таахоаси

это песок окоченевшей икры агонических дней.

2

Частоты дна

замирание щиколоток над беснующимися колёсами вагона

пауза в расщелине полусна зреет бредом

слепые пальцы скользят по электронным буквам чей бессмысленный свет проглатывает лица

в мужчине похожем на пушкина каждый миг умирает пушкин

кто-то ест собаку и совокупляется с дождём в реальности своего мозга но в толпе никто не содрогается от сокрушительного падения этого образа

христос родившийся из зерна воспоминания проходит между бомбами мыслей

колышутся головы

прячется в маленьких зрачках земля

и шевелится выращенный в сквозняке сад волос

ножницы ног

крик воздуха.

3

Книги похожие на людей медленно плывут в пространстве метро

в каждой ветхой странице ещё живёт аромат кофе

обувь не чувствует тяжести поскольку осознавая своё ничтожество плоть невесома

в том измерении где с точки зрения неба потолков не существует потолки смотрят на человечество как на звёзды

губы слышат как с той стороны сцепившихся зубов колеблются углы улыбки

этот факт на лице с прилипшим галогенным светом не обнажая

вне времени

у пропасти

распуская цветы с той стороны ненависти трепещут голосовые связки молча вдохновляя…

4

Заточённые в плоть люди неотрывно следуют за своими губами к любви ускользающей

покачиваясь на словах челюсти не слышат букв но отчётливо различают трепет ступней молчащих чьи уши вплотную прижимаются к земле откуда ад бессонный доносится

из груди толпы выходит изидор дюкасс и достаёт блокнот свой испепеляющий когда качнувшись от неосторожного шага слоги молчат лотре ам он

небо рисует воздух нагромождением кровавым