Ощутив соблазнительный запах дождя
И потребность идти по чернильному следу,
Позабыть этот мир, где странна и чужда,
Где жилища темны и где поиск неведом.
Убежать, оставляя открытую клеть,
На луга и в леса, где так сильно и ново
Слышен зов – и о нём не придётся жалеть —
Бесконечно свободного Божьего Слова.
Затаиться в дурманящей горькой траве,
Чтобы стебли её успокоили, скрыли,
И смотреть, как вдали, надо мной, в синеве
И лучах беззаботно полощутся крылья.
Я когда-то была и светла, и добра.
Наполняясь мечтой о несбыточном шаге,
Пожелать остриём золотого пера
Растерзать белоснежное тело бумаги,
Совершить этот страшный старинный обряд,
Наконец-то позволить чернилам излиться —
Но себя удержать: пусть живут, и парят,
И ликуют ни в чём не повинные птицы.
Жертва не состоится, и жрица резка.
Не такой-то уж я и азартный охотник.
Взяв лишь два обронённых на травы листка,
Сохраню из всего пережитого хóть миг.
Возвратившись назад, в тесноту городов,
Буду перебирать свои струны и слушать,
Повторяя уже утихающий зов,
Что способен ещё сотрясти мою душу,
Сделать так, чтобы стало внутри горячо,
Чтобы спали обличья… А что до добычи —
Птица сядет когда-нибудь мне на плечо…
Если только сочтёт для себя необычной…
(7.05.2013, 11:14, г. Волгоград)