Устаю от людей.
Иногда.
Скучаю по некоторым из них.
Иногда.
Вспоминая, думаю что прожил не одну, а уже сорок жизней и понимаю, что проживу еще столько же.
Сначала отчаянно сопротивлялся, но потом смирился с потерями.
Они были.
Иногда…
Спустя десять лет, мне снова открыли дверь.
За ней стоял, постаревший, сутулый, с недоверчивым взглядом, пожилой человек.
Аккуратной походкой старика он прошёл на кухню.
Все бы ничего, но это был мой отец…
Еду
В вагоне
Метро
Стою
У выхода
Выхожу
Скоро
В дверях
Стекло
В нем
Отражение
Лицо
Не
Мое
Старого
Какого-то
Человека
Не
Узнаю
Его
Совсем
Но…
Это
Я
Слезы жгут щеки солью прожитых лет.
Тенями ушедших, следами предавших, миражами любимых…
Я успокоюсь, я крепко сожму руль и прикрою рукой лицо, чтобы водители и пассажиры соседних машин не видели моих слез.
Я смогу, я справлюсь, я должен…
Зеленые джинсы. Да зеленые, stonewashed, были такие раньше, Lee. Зеленый бушлат, это пальто такое, короткое. В огромных альпинистских ботинках и клетчатой рубашке, белой. Тонкие полоски черного цвета, пересекающие друг друга на белоснежном полотне рубашки, виднеются под шарфом, обернутом вокруг шеи несколько раз. Шапка, зеленая естественно.
Вот так и шел зеленой саранчой, пожирая асфальт альпинистскими ботинками, в лучах уличных фонарей и в потоках холодного зимнего ветра, сухой бесснежной зимы. С сигаретой в руке. HB сто миллиметров, белая пачка, сейчас таких нет.
Я иду. Просто иду. Мне хорошо идти. Со мной моя музыка, плейер в кармане, играет Banderas – This is your life.