Мне опять снились окровавленные тела и Ханна, зовущая на помощь. Ханны больше нет. Она умерла из-за меня. Это я виновата, что её схватили, что доверилась не тем. Снова и снова я полосовала кинжалом последователей Культа Лангласса, и с каждой ночью мне всё больше нравилось это делать. Я видела себя со стороны: горящие глаза, развевающиеся волосы и острый клинок в руках… чудовище, монстр, созданный в лаборатории канцлера.
– Оливия, у нас закончилась вода, – тихо произнёс Матиас, стараясь не разбудить остальных. Он склонился надо мной, сжав плечо. Наверное, я опять кричала во сне. Привычным жестом заправила за ухо непослушную прядку, глубоко вздохнула и села.
– Знаю, – выдохнула я едва слышно. Крики Ханны до сих пор стояли в ушах. – Осмотрюсь, пока все спят. Вдруг повезёт наткнуться на ручей.
Уже неделю мы шли вдоль горной гряды, которая всё никак не кончалась. Если в ближайшее время не найдём источник воды, можем застрять здесь. Запасы синтезированной пищи закончились двенадцать дней назад. Нам приходилось питаться тем, что я находила – в основном это были шишки бунии, густо разросшейся у подножья гор. Её семена сильно горчили, но хорошо утоляли голод, да и хватало надолго – одна такая шишка размером больше моей головы.
– Как нога? – он подал мне руку и помог встать.
– Почти зажила, – поморщилась, наступив на раненую ногу. Я израсходовала почти весь запас лекарств, а они могли ещё пригодиться. Потерплю немного, ничего страшного…
– Ты пойдёшь одна? – спросил он так, будто до этого я уходила с толпой телохранителей.
– Есть варианты? – я поправила задубевшую от грязи майку и проверила, на месте ли кинжал. – Ты ведь не оставишь Аманду с Робертом?
– Сколько можно, Оливия? Я устал повторять одно и то же! – он опёрся плечом о ствол дерева и скрестил руки на груди. Каждый день я видела, как Матиас всё больше ревнует Аманду. И каждый день я ревновала его к ней.
– Ну так не повторяй! – я уже отошла ото сна, и теперь злость снова нахлынула на меня. Как мне это надоело! Слушать гневные речи Матиаса, высокомерные нравоучения Аманды, нытьё Кэролайн. – Чего стоят слова, если поступки говорят о другом?
– Девочка моя, мне нужна только ты. Я присматриваю за Амандой, потому что переживаю за неё, – Матиас обнял меня и погладил по спине. – Она мне почти как сестра.
– Да ладно?! – я отодвинулась от него и заглянула в глаза. – Ты ревнуешь, Матиас, просто признай это. Ты собственник. Я могу понять твои властные порывы, но не лги хотя бы себе.
Размяв ногу, осторожно обошла место ночёвки: не столько беспокоилась за сон своих спутников, сколько не хотела объясняться с кем-либо ещё. Я устала от всеобщего недовольства. Можно подумать, у них есть выбор.
Потеребив браслет, набрала несколько цифр. Ничего. Матиас сказал, что это военный прототип коммуникатора, который ещё не ввели в эксплуатацию, и чтобы снять его, нужен код. Каждую свободную минуту я нажимала на кнопки, но браслет будто намертво прицепился.
Если бы не жара, нам не пришлось бы прижиматься к горе в поисках прохлады. Мы могли пройти в другом месте, но продираться через непролазные заросли деревьев и кустарников ещё хуже. Ни тропинок, ни просвета – сплошные стволы молодняка бетулы. Мне приходилось ломать несчастные деревца, чтобы продолжать путь.