То ли гибель от встречи пророчилась,
То ли скуку сулили предания…
Две звезды, ощетинясь, ворочались
В двух дремучих углах мироздания.
И дрожали огни фосфорические,
Если тайно в их тихие гавани
Корабли заплывали космические
И лежали в тумане, как в саване…
Не случилось братанья былинного,
Ни смирения, ни братания.
Лишь рыданья завета старинного
Доносили глухие предания:
«Коли стались во поле два странника,
Восвояси же всяк удаляется,
Невозможно увидеть заранее,
Что противной душой замышляется.
А гноятся в ней помыслы сумные?
А гордынею кровь испоганена?
Не смущайте же, братья разумные,
Иноверца, инопланетянина!»
И дрожали две веры железные
В непроломанном мраке пророчества.
Свет единый струился над бездною,
Разливалась слеза одиночества…
***
Круговорот племён. Столпотворенье наций.
– Довлеет ныне кровь, пора разъединяться… —
Ты вымолвил в тоске. И – преступил порог.
Жизнь сузилась, как нож. Спал крови грузный клёкот…
– «Ты взвешен на весах, и найден очень лёгким» —
На вавилонском храме высек бог.
***
Как бог положит на душу,
Вот так и говорим,
И надо же, ну надо же,
Нерадуже горим!
Как бог положит на души,
Так и наложим на уши,
Помилуй и спаси.
И, набожные, надо же,
Еси шиши-неладыши,
Нерадыши еси.
А надо бы, а надо бы
Потуже рубежи,
А надобны бы надолбы,
Да рвы, пожалуй, надобны,
Да еры бы, да херы бы,
Фиты, пяты, да запяты,
Да ижицы-ежи…
……………………………………
……..молчуны в эпоху гласности,
Тугодумы, чьё словцо
Не к лицу парадной ясности,
Пьют дешёвое винцо…
Белое небо. Больная тень
На голубом снегу.
Видимо, даже и этот день
Я не убеpегу.
Вpежется в память несильный кpуг,
Точно колечко в пень,
Чтоб от pезьбы откатилась вдpуг
Полуволною тень.
Но, pасшиpяясь, ещё кольцо
Вновь наплывет с утpа,
Словно в опpаву вводя лицо
Сжавшегося вчеpа.
Пеpедвигается на снегу
Тёмная полоса…
Видимо, даже не сбеpегу
Лица и голоса.
В кучку собьются дела, звонки,
И отвеpдеют вдpуг
Лишь pасплывающиеся витки,
Кpуг
Затонувший
В кpуг.
***
Как женщина целует шрам!
Бледна, никем не приневолена,
Благодарит, что жизнь отмолена…
Так прикасаются к Дарам.
Целует не глаза, рубец,
Забыв былые святотатства,
Завои золотого б… ства…
Любимая, а не бабец.
Он был с погибелью знаком,
Как ныне с женщиною странной,
И знак излома над виском
Лишь радикал судьбы туманной.
Попав, как лох, во времена
Подлейшей смуты, он не знает
Его ли дарует она,
Или кому-то изменяет?
А, всё равно. Здесь всё простят,
И виноватость, и затменье.
И пусть он будет из растяп,
Награда из наград. Знаменье.
Пускай судачат то да сё,