Published by arrangement with Lester Literary Agency
Luc Besson
ENFANT TERRIBLE
Autobiographie
© XO Éditions, 2019
© О. И. Ярикова, перевод, 2020
© Оформление. ООО «Издательство АСТ», 2021
На протяжении многих лет люди, которые меня не знают, говорят вместо меня. Я давал интервью, и из них получилась дюжина моих портретов, но ни в одном из них я себя ни разу не узнал. Словно каждый хотел бы вылепить меня на свой манер, представить иллюстрацией собственной мечты или собственной неудачи.
Все мы, без исключений, обладаем способностью творить, однако мало кому из нас хватает смелости ею воспользоваться. Творить – это значит предъявить себя, открыться, выставить напоказ, стать уязвимым. Красиво, но страшно. Совсем как любовь. И тот, кто на это осмеливается, зовется художником.
Его любят за то, что он отдает, и ненавидят за то, что у него хватило на это мужества. Когда оскорбляют художника, тем самым самоутверждаются. Ему пеняют на все те правила, которых он не соблюдает. На самом деле люди попрекают его из сожаления, что сами на это не осмелились.
И все же художник выставляет себя напоказ, во всех смыслах этого слова, для того чтобы мы смогли узнавать себя и расти. В каждом из нас есть частица его и наоборот. Так зачем ненавидеть то, что он открыл нам в нас самих? Когда футбольная сборная Франции стала чемпионом мира, все французы в каком-то смысле стали чемпионами мира. В искусстве все обстоит так же. Все мы немного Пикассо, Кубрик и Моцарт – при условии, что умеем их любить.
Сегодня я расскажу вам историю. Мою собственную. Доверительно. Не рассудочно. Безыскусно. Голосом ребенка. С образом мыслей ребенка. Просто грубую правду, такую, какой я ее проживал, пока время не придало ей в моих глазах особую значимость.
Надеюсь, моя история пойдет вам на пользу.
2 апреля 1974
Умер Помпиду.
Я купил «Эктахром 250»[1].
Несколько лет назад, перечитав эту запись в моем дневнике, я вначале засмеялся.
Но потом мне стало не по себе. Я был в замешательстве.
Что происходило в голове этого мальчишки, который ставил на одну доску смерть президента Республики и покупку пленки?
С ним было что-то чертовски не так.
1959
Год моего рождения. Конечно, я этого совсем не помню, но мы можем воспользоваться воспоминаниями тех, кто был тому свидетелем.
Это, прежде всего, мой отец Клод. Я начинаю не с самого главного, но с самого корпулентного. Он родился в Нормандии и оказался на побережье в день высадки союзных войск в июне 1944-го.
Немцы сбрасывали бомбы, от которых загорелся дом моего отца.
Все выжившие cгрудились вокруг семилетнего Клода и поспешно оставили дом, чтобы не погибнуть в пламени пожара.
Но немецкие самолеты бомбили безостановочно, и одна из бомб настигла его семью. Погибли все, кроме Клода. Он задыхался под тяжестью защитивших его мертвых тел. С невероятным усилием оттолкнул обезглавленное тело матери, чтобы выбраться из семейной могилы. И увидел откатившуюся голову. Его мать звали Роз.
Семья была уничтожена. Из всех близких Клода в живых оставался только его отец, содержавшийся в лагере для военнопленных где-то в Германии.
Несколько дней мой отец слонялся по развалинам, пока его не ранило в ногу осколком снаряда. Тогда-то Клода подобрали американцы. Он оказался в полевом госпитале, где сдружился с мальчишкой, у которого была ампутирована нога.