⇚ На страницу книги

Читать Таинственная карета

Шрифт
Интервал

Русские арабески Михаила Маскаева

Книга Михаила Маскаева похожа на альбом, составленный из ярких и выразительных, притягивающих глаз картин-арабесок. Он пишет сочными красками, его мазок точен, его взгляд художника крайне внимателен. Его эпитеты и метафоры просты, но невероятно образны: «Она была разведена и жила одна в чистой и опрятной двухкомнатной квартире с окнами с солнечной стороны и прохладными шторами до пола».

Маскаев приглашает… да нет же! – он затягивает читателя в волшебный экзотический мир, в котором не только на многих людях маски, но у некоторых даже две отдельно существующих половины лица – грустная и веселая.

Некоторые новеллы Маскаева невольно заставляют вспомнить лучшие образцы европейской сказочной и фантастической классики. В этих произведениях спрятано множество заметных только искушенному читателю отсылок к самым разным культурным феноменам. Приходят на ум миры Карло Гоцци, Вильгельма Гауфа, Эрнеста Теодора Амадея Гофмана… Однако это отнюдь не стилизации. Нет-нет. Это современная русская литература. Но необычайно яркая и образная. Словно упругие побеги европейской авторской сказки были привиты на мощный ствол русской литературы, прижились, слились с ним и уже успели дать свои плоды.

Михаил Маскаев смело смешивает краски литературной палитры, и у него выходит картина, не похожая ни на что, и одновременно заставляющая вспомнить о многом. Проза в его новеллах перетекает в поэзию и при этом наполнена таким глубоким философским содержанием, что даст фору многим эссе и трактатам. «У меня было много друзей, и я огорчался расставанием с ними, убеждая себя, что всё имеет начало и конец; это касается и самой искренней дружбы.

Дружба родится, созреет,
В срок отдалится от дел.
Всё в этой жизни имеет
Свой отведённый предел.
Днища судёнышек стонут
И отдаются волнам.
Дружбы стареют и тонут
Прежде, чем хочется нам».

Чего уж говорить об эссе – в них каждая строчка наполнена оригинальным и неожиданным смыслом…

Кстати, о строчках маскаевских произведений хочется сказать отдельно. Маскаев – яркий афорист, и это наглядно демонстрирует финальный раздел книги (однако не будем забегать вперёд), но и каждая строчка его новелл и эссе – это тоже готовая максима, просто бери и выписывай в блокнот или помещай в рамочку и вешай на стену.

И еще отдельно хочется сказать обо всей композиции сборника. Она также точна до мелочей. Настроение перетекает от одного произведения к другому. Каждый последующий текст дополняет предыдущий.

Открывает книгу самая барочная, самая карнавальная новелла «Бессонная ночь, или Два лица Джакомо Казановы», названная автором «эссе». Однако дай бог каждому рассказчику такой художественной образности, какая есть в этом тексте. Состарившийся Казанова, ставший смотрителем библиотеки (что неявно, но подсознательно отсылает читателя к Хорхе Луису Борхесу), вспоминает свою жизнь, анализирует книги-подделки, написанные от его имени, осмысливает свою жизненную позицию. «В юности я часто смотрел в зеркало, огорчаясь тем, что одна половина моего лица хранит весёлое выражение, а другая – грустное. Оно стало таким после того, как я застал мою первую любовь Бетти в постели с моим другом». Казанова размышляет о сущности любви (и вообще отношений) между мужчинами и женщинами. «Женская красота коварна… женщина выбирает лучшего из мужчин, чтобы доказать, что он – худший…»