Расцвел наш город в праздник года,
Сияет лампами проспект.
Пусть разыгралась непогода,
У нас претензий нет.
Любуясь невскими мостами,
Мы не устанем повторять:
Наш город – праздник будет с нами,
Мы будем за него стоять.
Дали земные то в синем тумане,
В пурпурном закате, в морской глубине,
В горной вершине, что издали манит,
В лунном сиянье и солнца огне.
В мачтовом, стройном сосновом лесу,
Где нашего счастья тонкая нить.
Что было, что будет, всё я снесу
И родину буду любить.
Лето цветет, пахнут липы и розы,
Ветер несет аромат мирозданья,
В полдень жара, вечером грозы,
А в ночь тишина и луны обаянье.
Что там на небе, нам знать не дано,
Но на земле Твое имя светится,
Наша земля – это жизни окно,
В нём и закат и зарница.
Уезжая в дальний путь, соседка
Котику оставила еду:
Банки две бычков в томате,
SHEBу – в холодильник на виду.
Мила тоже вдруг подсуетилась,
За границу полетев на самолете,
В край турецкий быстро испарилась
От брюзжанья престарелой тети.
Впрочем, обобрав её до нитки,
Только в хлебнице кусочек сыра.
Тетя, подсчитав убытки,
Посмотрела на бычки и SHEBу.
Тетя была занята квартирой,
Мыла стены, пол и даже рамы.
Быть бы живу, даже не до жиру,
Похудела на два килограмма.
А когда уж Мила прилетела
Без копейки, но богата впечатленьем,
И веселая и загорела…
Вновь бычки возникли в поле зренья…
Я выпадаю из орбиты,
Меня и быт не тормошит.
Стихи и мысли позабыты,
И лишь инстинкт чуть-чуть вершит.
Вот – новый год, и он бежит,
Уже февраль, опять застолье.
Хотелось с головой вершить,
А я впадаю в обезволье.
И не могу, хоть и хочу,
Закончить и отправить книгу.
О сказках мысли волочу,
И даже в пьесах нету сдвигу.
Плетется стих и мал и вял,
Строка находит на строку.
И в одиночестве застрял
Субъект затурканных ку-ку…
Держи удар очередной,
Сожмись, включи защиту.
Такое не тебе одной,
А всем – не по лимиту.
Час, второй прошел без стресса,
Что-то спит моя принцесса.
По квартире я хожу,
Кашлем я её бужу,
Чайник дважды наливала
И до донца выпивала —
Всё лелеяла простуду.
Ох, когда ж её забуду.
Ты вставай, принцесса Мила!
Солнце за полдень свалило.
Гренки вот и сыр «Янтарь»,
Посидим и погутарим.
Вот гололед. Я осторожна.
Навстречу монстр, разинув пасть.
Да, уронить меня возможно,
Я и сама могу упасть.
Вот заколдованное место,
Здесь счастье погребено,
Оно мало, но мне не тесно,
Мне улыбается оно.
Вхожу во двор, ужасно милый,
Встречают голуби меня.
По лестнице, собравши силы,
И ставлю чайник у огня.
Стихи такие скучноваты.
Зима опять ни то, ни сё,
И хоть на праздники богата,
Но мало светлого во всём.
И я, хотя и хорохорюсь,
Но в люди не хочу идти.
Вот если бы поехать к морю,
Где начинает всё цвести.
Смотреть закат у горизонта,
На облак, севший на горе,
На близость грозового фронта,
И плыть на утренней заре.
Со всех концов земли шипят
Клянут и злятся
Во всем винят руку России.
Ах, Боже мой, да нам ли их бояться,
Мы никогда подмоги не просили.
Во все века мы стойко отражали
Кочевников, оседлых и фашистов.
Мы с поля боя не бежали,
Вверяя Родине мечты и жизни.
И что ж теперь? Мы выбрали главу,
Он наш, ему мы доверяем
И презираем подлую молву,