С металлическим лязгом медленно приоткрылась тяжелая створка шлюза, поразившая своими размерами и толщиной. В увеличивающуюся щель проема постепенно стало видно длинное, тускло освещенное помещение. Группа молодых людей в два десятка человек столпилась за спиной невысокого, подтянутого мужчины лет пятидесяти, который стоял перед открытым проемом шлюза.
– Перед тем как мы продолжим экскурсию, я готов ответить на вопросы по блоку номер один, – сказал мужчина визгливым, не очень приятным голосом.
Высокий рыжеволосый парень сразу поднял руку, привлекая к себе внимание:
– Уважаемый экскурсовод, мы уже увидели первый блок! С ним и так все понятно! Показывайте, наконец, второй блок.
Экскурсовод на секунду опустил взгляд, сверяясь с личной голограммой, видимой только ему.
– Хэпибулин, за сегодняшний день вы прокомментировали буквально каждое мое слово! – экскурсовод устремил на парня тяжелый взгляд. – Слишком много фоните, молодой человек!
Хэпибулин демонстративно выпучил глаза и артистично зажал рот ладонями. Экскурсионная группа отреагировала на его очередную выходку сдержанными смешками. Лицо экскурсовода заиграло желваками: казалось, он сейчас потеряет самоконтроль и резко одернет нахала, но вместо этого мужчина негромко хлопнул в ладоши, привлекая внимание молодых людей.
– Итак, группа, это последняя ваша экскурсия по Изолятору перед вступлением во взрослую жизнь. Прошу вас проникнуться моментом и четко себе уяснить, что только от вашей ответственности перед собой и окружающими зависит, как сложится ваша жизнь. Зависит только от вас, провести свое будущее полноценным членом общества или быть ограниченным в гражданских и человеческих правах. Это зависит только от вас. Только от вас!
– Ну все, завел шарманку, – пробурчал Хэпибулин.
Экскурсовод так злобно на него посмотрел, что даже непробиваемый Хэпибулин стушевался и быстро скрылся в задних рядах группы. Экскурсовод победно оглядел ребят и веско добавил:
– И я буду это повторять без конца. Вопрос ответственности очень важен: он ключевой в современной цивилизации.
Наступила пауза. В первых рядах скучающей группы поднялась рука.
– Да, Селезнева, – после секундной задержки мужчина кивнул высокой русоволосой девушке в балахоне, совершенно скрывающем ее фигуру.
Девушка опустила руку:
– Фридрих Иванович, Вы все равно меня не убедили в этой истории с собакой.
– Уточните, в чем именно не убедил?
– Я все равно считаю, что неправильно изолировать тут целую семью из-за собаки, пусть даже и покусавшей прохожего.
– Не прохожего, Селезнева, а соседского мальчика. И изолировали не целую семью, а только собаку, ребенка и его отца.
– Так мать этого мальчика не изолировали, потому что она была беременной!
– Вы ошибаетесь, Элис. Мать мальчика не изолировали, потому что в их семье отец являлся официальным главой семьи, несущим за нее всю полноту ответственности, а не из-за того, что она на шестом месяце беременности.
Экскурсовод обвел колючим взглядом группу молодых людей, а затем торжественно добавил:
– Или, возможно, кто-то считает, что никто не должен нести ответственность за нанесение травм, подвергающих опасности чью-то жизнь, здоровье и будущее? Дрон службы общественной безопасности зафиксировал, как ребенок натравил собаку на соседского мальчика.