⇚ На страницу книги

Читать День рождения души

Шрифт
Интервал

На память.

Снова меня поминает янтарное лето:

На тротуаре листок непонятного древа.

Знаешь, а я подберу тебя, это примета:

Лист незнакомый найти, словно весточку с неба.


Прячься, листок, под обложкой дорожной тетради,

Там столько сказок для мной не рождённого сына.

Словно письмо. От кого? И зачем, Бога ради,

Запах листка просыпается, терпкий и винный.


Славно идти, не тая от прохожих улыбки.

В сумке письмо от напрасно прожитого лета:

– Нет ни порок, ни упрёк, ни людские ошибки

Не отлучают от неумолимого света.


Словно письмо от того, кто никак не вернётся:

– Душу свою разлюбил да и пропил с досады.

Только тебя удержал я древесной ладошкой -

Листиком на мостовой, побелевшей от яда.


Словно письмо от того, кто душе твоей пишет:

– Знаешь, темно оттого, что никто не горит.

Знаешь, темно оттого, что от страха не дышишь

И не поёшь. А безмолвие – только болит.


Снова тебя вспоминаю, янтарное лето.

Я ничего не прошу, ничего не воскреснет.

Здравствуй, спасенный листок, мимоходом согретый.

Здравствуй, душа! С днем рождения, новая песня.

29.01.19

Граф Орлов

Ждёт в заснеженном дворце императрица.

Ждут поляки непокорные ответа.

Ждёт приказа верный флот. Ему приснится

Тень короны, тень кнута и ночка эта…


И бесчестия страшнее, и мученья,

И немилости страшнее – как покорно

Это страшное «орлово приключенье»,

Ясноглазая красавица Ливорно.


Как тонка её рука и как жестока:

То прильнет, а то отринет. То укроет.

Как близка её душа и как далёка,

То поманит, то обманет. Только двое.


Только двое остаются на рассвете.

Кутежи, поляки, вздорные дворяне -

Все остались там, за дверью. Не ответит.

Только к сердцу прикорнёт, как к страшной ране.


И спешат часы, спешат, и горе близко:

Не взойдёт она по сходням, а падёт.

Будет лютая зима-императрица,

Будет крепость, будет пытка и исход.


Но пока ещё Ливорно, флот на страже.

И насытиться не в силах, и без слов

Он клянётся. Он предаст её. Не страшно.

Страшен век. Екатеринский. Орлов.

29.01.19

Зимняя птица

Бунтует за окном зима московская,

Тяжёлая и вздорная погода.

И мокредь в ней, и наледь в ней – замерзла я,

Как сердце, утомлённое невзгодой.


Как сердце, утомлённое отчаяньем,

Забыться не способное в быту.

И юность мне казалась обещанием,

А вылилась в бессильную тщету.


Но чем года труднее и безрадостней,

Тем ярче мне даруется огонь.

Тем глубже и полнее голос сладостный

Снисходит и берёт меня в полон.


И он снисходит – Гамаюн ли, Сирин ли…

Но птицей он падёт, разъяв крыла,

И всё развеет. Вновь душа – как вымели

Обиды и ненужные дела.


Я не коснусь ни краешка, ни пёрышка,

Лишь буду его слушать, не дыша.

Скормлю ему сияющее солнышко,

Которым вдруг окажется душа.


И будет до весны благословением

Напев его, прощением грехов.

А по весне, дождавшись воскресения,

Вернётся он к престолу облаков.


И если бы я птицы той не ведала,

То жизнь была бы злом и темнотой.

Была бы только яростью и бедами,

Полынью и погасшею звездой.


Бунтует за окном зима московская,

Тяжёлая привычная зима.

Я снова нахожу перо неброское

Из верного знакомого крыла.

Девятый день

Девятый день с рождения души.

Уже Москва не кажется тюрьмой.

Уже почти не пишешь: «Разреши,

Побыть в тепле твоем.»

Молчишь со мной.


Молчат огни Кузнецкого моста,

Молчат Большой и Малый на закате.

Но так светла Москва и так чиста,

Как никогда не шитое мне платье.