Два приятеля, работающие в одном медицинском учреждении, после тяжелого трудового дня возвращались домой. Разговор их шел о мистике, существует ли она и в чем проявляется.
Коллин утверждал, что мистики не существует в принципе и, как перспективный терапевт, никак не воспринимал доводы своего близкого коллеги Тима. Он ко всему относился с научной точки зрения. Вследствие этого в характере его присутствовали педантизм, пунктуальность и чопорность. Лицо Коллина никогда не выдавало беспокойства – всегда спокойное, ровное и уверенное. В речи, как и в манере говорить, присутствовал апломб, впрочем, к лицу это ему даже шло. Высокий, чрезмерно худой, от чего казался еще выше, смотрел на собеседников сверху вниз. Коллин носил строгие костюмы, подчеркивая свою принадлежность к скептической профессии.
Полной противоположностью Коллина по характеру и внешности являлся Тим. Низкого роста, не в меру упитанный, шарообразного телосложения с круглым лицом, с круглыми очками на круглом носу, он казался смешным, особенно когда не хотел таковым казаться. Они оба любили свои профессии. Только Тим занимал должность стоматолога и относился к своей работе с меньшим энтузиазмом. Тим представлял собой типичного экстраверта: вспыльчивый и отходчивый. Проявлял в большей степени человеческие качества, такие как жизнелюбие, отзывчивость, доброта. А самое главное, умудрялся совмещать столь прагматичную профессию с верой в Бога и в потусторонние силы. Каждое воскресенье ходил в церковь, а в разговоре то и дело злоупотреблял пантеизмом. Тем самым выводил из себя Коллина. Но дружили коллеги с самого института и общий язык умели находить в любой ситуации.
Спор разгорелся жаркий, и друзья доказывали свою точку зрения. Их голоса временами срывались на крик, но после возвращались в нормальное русло. Тим и Коллин не заметили, как подошли к перекрестку, который разъединял их пути, на этом месте они постоянно после работы расходились каждый по своей дороге. Оба стояли насупленные, каждый остался при своем мнении, и ни один не собирался уступать. Компромиссов в их споре быть не могло.
Точка зрения Коллина сводилась к тому, что ничего после смерти нет – пустота. Тело необязательно подвергать захоронению, а можно просто кремировать. Тим же утверждал, что кремация – грех и с этим шутить нельзя.
– Мертвые – это просто разлагающаяся мышечная масса с костями. Им уже все равно, что с ними будет, – говорил Коллин.
Тим отвечал:
– После смерти душа человека попадает в загробную жизнь, тело обязательно необходимо хоронить по всем правилам, иначе душа не обретет покой и, возможно, так и будет блуждать по этому миру.
– Бред! – воскликнул Коллин.
– Почитай библию, – сказал Тим, голос его дрогнул и сорвался на крик, – халдей неверующий!
– Это ты лучше почитай учебники по анатомии! – в исступлении закричал Коллин.
Оба демонстративно отвернулись друг от друга и замолчали. Минуту продолжалась тишина, казалось бы, за это время они успокоились. Молчание нарушил Коллин: