Читать Записки Дмитровчанина

Глядя на эту фотографию, где сидят два брата, прочитавший эту книжку, сразу определит в ней автора.

Часто, глядя на окружающий меня мир, на людей с которыми общаюсь по жизни, прихожу в недоумение.

Все люди, как люди, живут спокойно. В детстве ходят в ясли – сад, потом в школу – техникум – институт. Женятся, растят детей. Работают, ведут личное хозяйство. Кто-то путешествует, увлекается разнообразными «хобби». И в конце жизни нянчатся или не нянчатся с внуками, лечат приобретенные за долгую жизнь болезни. Но в целом когда беседуешь с большинством людей – жизнь более или менее у них спокойная. Если попросить рассказать что-нибудь интересное из их жизни, то можно дождаться один – два эпизода, о которых можно рассказать окружающим, а то и ни одного.

Со мной же всю жизнь, постоянно, происходят самые разные истории. Начиная с детства и до вполне пожилого возраста. Всю свою сознательную жизнь я попадал и можно сказать «влипал» в самые разные обстоятельства. И трудно сказать я их находил или они меня находили, как наиболее подходящего субъекта. Скорее это все-таки судьба или как сейчас модно называть «карма». Раньше я не обращал на это особого внимания. Ну случилось и случилось. Пережил же. Зато потом, вспоминая эти случаи в кругу близких и друзей, я заметил, что многим нравиться слушать эти истории. И я решил этим воспользоваться. Раз они у меня были, то значит надо их записать в отдельную книжечку. Вот и записал.

На краю распаханного еще осенью поля, там, где начинался, ольховый перелесок, в небольшой ложбинке, закрытой кустами от довольно холодного майского ветра, горел небольшой костер. Серый дымок, от сырых палок и валежника, странной фигурой поднимался над кустами, а потом ветром разрывался на лохматые куски и разносился над макушками деревьев в разные стороны.

Рядом с костром сидели на небольших пеньках двое мальчишек: десяти и двенадцать лет и вели, судя по их озабоченных лицах, интересный разговор. Одеты они были в какие-то теплые курточки непонятного серо-черного цвета. На головах кепки, на ногах черные, довольно грязные, резиновые сапоги. Да и не удивительно, что грязные. Если посмотреть сверху на эту картину, то были бы видны на вспаханном, с рыхлой пашней, поле, две цепочки глубоких следов, ведущих от Пролетарского поселка, где жили мальчишки, до леса.

Листвы на деревьях и кустарниках еще не было, даже почки не набухли. Во многих местах вокруг кустов и оснований деревьев лежал отдельными островками нерастаявший, рыхлый, грязноватый снег. Весна была поздней. Вокруг было сыро и не совсем комфортно. Но мальчишек это совершенно не волновало. К этому дню, а это было третье мая – в школе каникулы, друзья готовились давно.

Причем, зная, что костер в такую погоду разжечь не удастся, они притащили с собой старые газеты и обломки «плексигласа», так они называли оргстекло, за которым они заранее сбегали в населенный пункт «Гагат», где была расположена большая свалка различных отходов пластика. Там, тогда располагалось фабрика по изготовлению мундштуков. До нее от поселка, где мальчишки жили, было примерно четыре километра, и чтобы просто сбегать туда, это уже был серьезный поступок, за который могло попасть от взрослых. Так что делалось все в большом секрете.