То, что скроет огонь,
Не раскроет мгла.
Несся по степи конь,
Я делала все, что могла.
А что я могла?
Пуля в живот.
Долго его волокла,
А он все равно умрет.
Да и я: долго ли жить?
Но здесь мой долг:
Надо и Родине послужить,
Вынести на руках весь полк.
Страшно. Что же? Так надо.
Вихрем бежать до бойца,
Фрицам задать, гадам,
С собою взяв удальца.
Остановлюсь на мгновение
Сделать один лишь вдох,
Не предамся забвению,
Хотя и взведен уж курок…
Как чуден воздух в России!
И как она нам нужна…
Не поддадимся стихии –
Нас не снесет сатана.
Вдруг – оглушило и больно стало.
Как это может быть?
Неужели в меня попало?
Меня более не может быть.
Выдохнуть можно тепериче,
Что-то я устала…
Фашист не прошел до вечера,
А утром – меня не стало…
Могу спать спокойно и вечно,
Подо мной земли русской клочок.
А как там сейчас на Заречном?
Передо мной – фашистский плевок.
Подошел, сказал, что дура:
Мне не обидно ничуть.
Такая у русских натура:
На их земле ты не будь!
…Я смотрю на тебя – и смеюсь,
На том свете я торжествую:
Не взял ты землю мою.
Подо мною Россия – и я тут лежу!
« Увези меня в Париж!» –
Мне, глупышка, говоришь.
Когда привез тебя в деревню,
Ты в ней зашла в одну харчевню,
Взяла бокал полусухого
И крикнула: «Парижа другого!»
Мы взяли два авиабилета,
Пропели песни три куплета,
Сели быстро в самолет,
Отправились в столицу мод.
Рейс, конечно, с пересадкой,
Но это не было накладкой:
Погуляли по Москве,
Обсуждали Колю Ге,
И, смотрев на фонари,
Обнимались до зари.
А утром – снова полетели,
Сидим вдвоем, как и хотели,
Чай – как волна в моем стакане,
А ты все спишь – и как в тумане:
Глаза немножечко закрыты,
А губы чуточку открыты,
И я заснул … А мы летели…
Тут стук – мы наконец-то сели,
Быть точным – мягко приземлились,
Попы чрез ряд перекрестились,
Послышались аплодисменты,
И все осели в ложементы.
А ты сейчас проснулась только
Спросила: «Времени хоть сколько?»
«Без пятнадцати два», –
От восторга шепчу я едва.
«Париж, блистательный Париж», –
С иронией мне говоришь.
Тогда уж выглянул в окно,
И что ж поведало оно?
Асфальт, трава воздушной гавани,
Коробка порта в саване,
Зеркальном и чистом,
На зависть всем трубочистам.
На выходе – «мерси боку»