«Бисмилляхир… Рахманир… Рахим… Аузу… билляхи… минаш… шайтанир… раджим…», – шептал рядом с Биязом стоящий на коленях. По голосу он узнал багдадского купца Икром ибн-Сафу.
Палачи, а их было человек семь, орудовали саблями, отсекая головы стоящих на коленях купцам и их помощникам. Неподалёку группа всадников из пяти степняков наблюдала за казнью, остальные нападавшие гнали караван в сторону от торгового пути в бескрайние степи.
Бияз стоял на коленях, опустив голову. Страх сковал его, он не мог ни пошевелиться, ни открыть глаза. Сквозь разговоры и гогот степных разбойников до него доносился шёпот молящихся купцов и их слуг: «Сами… ал-лаху… лиман… хамидах», «Раббаналякаль… хамд», «Альхамдули… робиль… аалямин»…
С каждым свистом сабель молящихся голосов становилось всё меньше и меньше. «Фюйть-фюйть!».
Уже приготовившись к смерти Бияз начал вспоминать что-то из молитв: «Биссмиля… Аллаху… ляя… иляяха… илляяху… валь…».
«Постойте! Остановитесь во имя Аллаха Всемогущего и Милосердного!» – послышался сиплый голос. Бияз узнал своего земляка, старого купца из Отрара.
Палачи остановились, найдя в этом повод передохнуть.
«Как вы смеете грабить караван! По закону степей – это преступление! Кара настигнет вас в скором времени! Я подданный великого Хорезмшаха Алладина Мухаммеда Второго – тени Аллаха на земле! Наш шах не простит вам вашей дерзости. Вы сполна ответите за свой разбой на Земле перед нашим повелителем, а на Небе перед Аллахом. Хорезмшах придёт в эти земли со своей бесчисленной непобедимой армией!» – продолжил купец.
Слова купца вселили в пленных надежду на спасение – а вдруг разбойники одумаются, испугавшись гнева самого Мухаммед Хорезмшаха. Немного осмелев Бияз посмотрел в сторону говорящего. Купец стоял, гордо выпрямив спину. Чалма в виде белого тюльпана куда-то попала, открыв плешивую голову холодному степному ветру. Подол синего парчового халата трепыхался, открывая белые штаны арабского покроя.
От всадников отделился один степняк и направил коня в сторону говорящего, видимо их главарь: «Мы – войны Чингисхана! И все боги покровительствуют ему! Нас он объединил в непобедимый вечный народ – Монго ель! И скоро вся земля от китайских морских берегов до Последнего моря будет лежать под копытами монгоельских коней! Ваши сыновья скоро станут рабами, а дочери будут рожать нам воинов. Такова воля Чингисхана и богов!»
После этого с размаху опустил свою палицу на голову купца, кинув быстрый взгляд на оставшихся в живых, приказал: «Добейте стариков, а остальные пусть приберутся здесь. Рабы нам нужны».
«Фьють!». Покатилась по редкой весенней траве голова находившегося рядом с Биязом багдадского купца.
Открыв глаза, он встал, не веря своему спасению, и тут же его стошнило от вида обезглавленных тел.
Полмесяца назад Бияз с другими отрарскими купцами присоединился к каравану шедшего из далёкого Дамаска в китайский город Ханчжоу. С каждой остановкой их караван разрастался за счёт купцов Тараза, Баласагуна и других торговых городищ. Путь каравана набравшего товар с половины Азии лёг через степи уйгуров. Вот здесь их окружили разбойники и потребовали бросить караван, взамен им предложили их же жизни.