Читать Кеаль

Ходить по мелкой мозаичной плитке фасадов панельных многоэтажек приятнее всего, хоть она и пачкает ноги городской копотью. На подоконниках потом остаются следы. За них, обычно, ругают детей и животных, совершенно игнорируя форму отпечатков. У некоторых окон нет отливов. На таких не отдохнёшь и не понаблюдаешь за тем, что происходит в квартире. Когда идёт дождь, все капли летят прямиком в лицо, это неприятно. Лучше отсидеться. Спальный район наблюдал за ней хищными жёлтыми глазами фонарей, но по заросшим жирной зеленью палисадникам она кралась с безупречной осторожностью.

Об относительности пространства и гравитации такие, как Кея, знали всё. Поменял ось координат – вуаля, бредёшь по отвесной стене вверх. Таким, как она, с детства твердили, что не только ты вписан в пространство, но и пространство вписано в тебя. Значит, им можно управлять.

«Где же он? Вроде бы я не ошиблась домом», – думала Кея, принюхиваясь. Она была изрядно голодна, обоняние обострилось. Мужчину она наметила в прошлый раз. Ликвор внутри него отлично настоялся и был не просто готов к употреблению, а превратился в настоящий деликатес.

«Может, его нет дома? Или кто-то другой добрался и выпил? Странно. Здесь вряд ли охотятся».

Кея остановилась и осмотрелась. Выйти на охоту и остаться совсем без улова было бы неприятно. А вцепиться в первую попавшуюся жертву и получить меньше, чем потратить на атаку – глупо.

Нужно было обмозговать, куда двинуться дальше, но думать мешали странные звуки, доносящиеся из окна прямо у неё под ногами. Она присела и прислушалась.

Скулёж? Наверное, собака скучала.

Окно было плотно закрыто, свет выключен, но шторы не задёрнуты. Разумеется, Кея отлично видела в темноте. Она прильнула к стеклу, но не смогла определить источник звука.       Комната как будто бы была пуста.

Пространство пришлось развернуть согласно порядку посещаемого мира из-за накатившей усталости. Держать нужную ось – как держать руки на весу. Сначала это легко, но с каждой минутой всё труднее. Кея села на отлив, вытянув ноги. Комната была смешной и безвкусной: голубые стены, ультрамариновый ковролин, уродливые тканевые животные повсюду. И звуки.

Наконец, в углу кто-то шевельнулся и всхлипнул.

Это был ребёнок. Он сидел на полу с согнутыми коленями и опущенной головой.             Сжался весь в клубок, вот Кея его и не распознала.

«Не задаётся охота. А тут ещё этот плакса. Ну замолчи! Какое у тебя может быть горе?».

Однако, ребёнок плакал не напоказ. В помещении он был совсем один.

Кея посидела ещё несколько минут. Затем встала, поворачивая ось, но почувствовала взгляд. Суккубы ощущают взгляды физически. Как прикосновение к коже пера или кисточки. Она нагнулась, чтобы снова заглянуть в окно, и встретилась глазами с малышом. Мальчишке в пижаме со слонами было лет шесть.

– Ты меня видишь?

Через стекло он, конечно, не слышал. Тогда она помахала рукой. Помедлив, ребёнок тоже помахал. Потом подошёл и повернул ручку окна.

– Глупый, что ты делаешь? Не открывай незнакомцам! – испугалась Кея.

– Ты кто?

– Лучше тебе не знать.

– Тебе, наверное, холодно.

– Нет.

Попадаться детям было нежелательно. Они видят слишком много, суккубы не были исключением. А увидев один раз, он будет теперь всю жизнь узнавать их. На улице, в толпе, гуляющих по крышам и стенам, вылезающих из окон… Правда, будет пытаться не смотреть, игнорировать, списывать на обман зрения и бурную фантазию.