Читать Вредные привычки

Когда я заехал на автостоянку, электронные часы на фронтоне железнодорожного вокзала показывали восемнадцать часов тридцать пять минут. Я припарковал разгорячённую «Волгу» рядом с ухоженным «мерседесом» и пересчитал в кошельке собранную за день наличность. Выручка была ниже средней. Впрочем, на цветы и выпивку хватало с лихвой. Я поднял стекла, включил противоугонное устройство и выбрался на горячий асфальт.

Напротив «мерседеса», на уютной скамейке с металлическим остовом, покачивая длинной ногой, примостилась смазливая брюнетка в красной кофточке. Черная блестящая юбчонка едва прикрывает трусики. Одета на треть, а вид между тем неприступный. У ног небольшой жёлтый чемодан на колёсиках. Смотрит куда угодно, но только не на стоящего перед ней мужчину в широких светозащитных очках. Мужчина такое к себе отношение явно не одобряет. На нем белая рубашка, белые брюки и такого же цвета туфли. Лицо жёсткое, глянцевое, а вот волосы мягкие и редкие, словно у грудного ребёнка. Пытается доказать, как он ей нужен. Что ж, попытка не пытка.

Я миновал влюблённую парочку и нырнул в жидкую тень клёнов. Густой, пропахший запахами шашлыка воздух сотрясали короткие звонки подъезжающих к остановке трамваев. На клёны было жалко смотреть: вместо листьев свернувшиеся от жары темно-зелёные лоскуты. Впрочем, мой видок едва ли был лучше: трёхдневная щетина, потом пропахшая рубаха, выцветшие джинсы и некогда приличные, а теперь изрядно потрёпанные кроссовки. В общем, вид человека, к которому с личными просьбами лучше не обращаться.

Я свернул на тротуар, дошёл до привокзальной площади и остановился у киосков. Витринное изобилие выглядело удручающе однообразным. На Западе о такой возможности избавиться от залежалых товаров, наверное, и не мечтали. Хотя упаковка выглядела отлично. Судя по количеству выставленного в витринах спиртного, страстью к алкоголю в России страдали даже члены общества трезвенников. Попивая сок, я прошёлся вдоль киосков. Разница в ценах не обманывала: в среднем для кармана хозяина она держалась на одном уровне. Я купил пару бутылок красного полусладкого, коробку конфет, пучок гладиолусов и вернулся к машине.

Тип в темных очках все ещё уговаривал женщину, только теперь гораздо энергичнее. На мои шаги он даже не обернулся, хотя то, что он говорил, явно не предназначалось для моих ушей. Похоже, он считал, что после словесной канонады кроме него и застывшей на скамейке женщины в мире смогли уцелеть лишь камни. Непечатный словарный запас вырывался из его уст, словно поток нечистот из канализационной трубы. Пылающее лицо женщины только подхлёстывало его. Самостоятельно он уже вряд ли мог остановиться. Малый был основательный. Этой его основательности я поначалу и недооценил.

Тип отреагировал на моё замечание молниеносно и со знанием дела. То, что моя голова оказалась в это время в другом месте, являлось делом случая. Правда, извиниться перед ним за такую оплошность я так и не успел, ибо после такого удара мой интеллектуальный центр должен был оторваться от туловища, пролететь над вечерней площадью и найти успокоение где-нибудь среди горячо любимых голландцами тюльпанов. Но, видимо, мужчина ошибся, и я оценил свою голову все же несколько выше, чем ничего не подозревающие голландцы свой национальный символ.