Делькада, или как Церера должна погибнуть
Шелковистые складки короткой туники мягко струятся по юному телу. Щеки пылают под стать отблескам ткани в свете разгорающейся зари. Слаженные движения тренированного тела способны приворожить взгляд искушенного военачальника.
Легкий, но уважительный, поклон.
– Ты звал, отец?
Климент I отложил меч в сторону, снял квадрошлем и обнажил руки для объятия.
– Белый цвет тебе к лицу, – сказал он, подставляя для поцелуя тщательно выбритую щеку, и не сдержал упрека: – Тебя снова долго искали, Муся.
– Подарили эрго-аспидистру, папа, из сееро-восточной Африки. Сказали, что она боится солнца. Решила посадить под елью у Кремлевской стены, но… я услышала твой зов и вернулась с пол-пути.
Лоб дочери приник к отцовскому плечу.
– Как ты думаешь, папА, будет она теперь создавать энергию?..
– Все от солнца, – покачал головой отец. – Но… у кремлевской стены?. Твоё самоуправство недальновидно, дочь. Недоброжелатель придаст ему неблаговидную окраску. Повелеваю вернуть экспонат. Немедленно. Пока послы Эфиопии посещают пушкинские места.
Губки дочери надулись.
– Но папа…
«Никогда не оправдывайся», – прозвучали в голове слова фрейлины Беатрис. И дочь продолжила, но уже, согласно уроку, в жеманной манере и с наступательными нотками:
– А я приказываю – не зови меня больше Мусей.
Проведя рукой по плечу дочери, отец промолчал. В который раз подумал: «Алмаз!»—и не удержал вздоха при мысли: – «Как жаль, что она не мальчик – был бы хороший помощник в делах ратных и государственных!» – И – сразу – вопрос: «Даже если это и алмаз…какой толк государству?..Дипломатия не возможна без компромиссов…а как “обтачивать” девчонку?.. Нет-нет, я пас». – Приправленные затаенной горечью мысли вытеснила спасительная мудрость: – «Может и правда, что не делается, то к лучшему?» И он решился осуществить намерение, которое откладывал изо дня в день почти месяц.
Усадил дочь на канапе и присел рядом.
– Близится твое совершеннолетие. Ты уже знаешь, что ожидает тебя?
Брови девушки нырнули к переносице, но взлетевший боковой краешек одной спрятался под черным локоном, обличая любопытство. Смысл предстоящей беседы угадывался. Неужели то, чего она всеми силами стремилась отдалить, уже не за горами? Успокаивало отсутствие Императрицы: не может же отец без матери…
Надежды не сбылись, и то, чего опасалась Мария, было озвучено. Не то, конечно, совсем не то! Не то хотела б она услышать от отца – бывалого защитника её самостоятельности. Губы досадливо сжались. Похоже, в глазах родителей ей вечно суждено быть ребенком. И замужество тут не поможет.
Оглашения отцовских планов на устройство ее личной жизни вызвало в ней негатив.
– Вау, опять они.
Слухи о возможном помолвке Принцессы с принцем романовских кровей давно курсировали во дворе.
– Этот заика?.. – попыталась угадать она кандидата.
Отец взял прохладную ладошку в свою – широкую и теплую, удерживая несколько секунд.
– Георгий – неплохая партия, Мария.
Она же с хмурым лицом выдернула руку и засунула ее в воздушную гофру под фибулой. Скривившись, буркнула в оправдание:
– Кремень велел пластырем залепить, а я забыла.
– Снова травма на тренировке?
– Она самая.
– Нож?
– Ага.
Император отпустил руку дочери.