⇚ На страницу книги

---

Перемещения в пространстве и времени

1

Родившись в городе, где Стеcихор ослеп,

Оклеветав Елену —

За что? Конечно, за измену,

Как будто не было измены,

Разрушившей Приама стены —

Я вырос и окреп.

Родившись в городе, где Эмпедокл

В жерло вулкана бросился отважно,

Надеясь богом стать – и это важно,

Бессмертья ведь иначе не добиться,

Надо биться,

Я крылья отрастил как сокол.

Родившись в городе, где Энкелад,

в оковах, под землею

С огнем шалит порою —

Титану скучно,

Пользуется тем, что подручно —

Я юности был рад.

……………………………………………………..

А ныне в городе, где мутная река

И триста лет гранит не омывает,

Где ветер, замерзая, завывает,

Где небо серое не видело Страбона,

Анхиса на руках Энея, Цицерона,

Тоску свою вручаю вам, века!

2

О, слоник славненький, слоненок-мини!

О, Этна грозная на горизонте!

О, сладкозвучные мелодии Беллини!

Я предал вас… ради чего?…

насмешки Данте?

Доступных дев, вседневного разврата?

Шипящего змеею языка?

Онегина, убившего дружка?

Зловонного, как вероломство, мата?

И, главное – ведь нет уже возврата.

Я помню

1

Савонарола

Я помню зеркала, натертые до блеска,

Наряды помню – шелк, парча и мех.

Любая, помню, как писалась фреска

И Симонетты помню звонкий смех.

Неужто красота – смертельный грех?

Я помню голос – голоса – в соборе,

Призывы все изысканное сжечь.

Я роковую помню эту речь!

«В костер картины, украшенья – в печь!»

В те времена он был еще в фаворе.

Потом его сожгли. Так, изощренно,

Монаху отомстили зеркала.

Спровадила Fiorenza[1], приняла Геенна

Того, кто думал, что искусство тленно.

И били радостно колокола.

2

Константин

Я помню Палатин опустошённый,

Когда из Рима убыл Константин.

Туман в то утро выполз из низин,

Парил как будто в небе паланкин.

Все думали: о, царь наш умудрённый…

Все думали, что царь наш умудрённый,

Столицу бросив, царство сохранил.

На каждый городок не хватит сил:

Византий впредь – мерило всех мерил.

Все думали: он мудрый, умудрённый!

Он умудренный, воцарилось мненье —

А он всего лишь от химер бежал.

Фаусте бы он яду дал бокал!

Но он рассвирепел и возжелал

Убить жену мучительно в бассейне.

Узрев жену ошпаренной в бассейне,

Он сдал столицу, сдал свой Пантеон,

Венеру, Аполлона предал он —

И погрузились наши боги в сон…

У нас о нем другое было мненье.

3

Весталки

Я помню смрад и рокот Колизея,

Львов на арене, venationes, кровь[2].

И каждого я помню дуралея,

День убивающего вновь и вновь

Тут, на ступеньках, от восторга млея.

Я помню гладиаторов свирепых,

Жизнь против жизни, слава или смерть,

И помню императоров нелепых

На крыше собственного мавзолея,

Внизу толпы довольной круговерть.

Я помню целомудренных весталок

На мраморных ступенях Колизея —

Особо почитаемых особ.

Удел у них, на самом деле, жалок,

Неведом им земных страстей озноб.

И полюбивших помню я весталок,

Зарытых заживо, другим в урок…

Десяток, помню, написал я строк

В честь этих, самых милых мне весталок,

Строк десять – вместо мавзолея.

4

Художники

Я помню красный цвет Фиорентино,

Блаженного – аквамарин.

Марию помню, томную, Бронзино,

Пармеджанино молодого сплин.

Лукрецию, со сломанным кинжалом —

Кровь капает с нагой груди.

Мадонну с гарпиями помню, в алом…

Буди, о память, лица все, буди!

Я помню кардинала ди Биаджо,

С змеею там, срамные где места,

И помню проститутку Караваджо —

Красавицу, родившую Христа.

Я помню Рафаэля Галатею,

Читать дальше

---