Я подошел ближе к океану и пнул небольшой камешек прямо в воду. Брызги разлетелись вокруг, но волна тут же накрыла их сверху. Хмуро уставившись на воду, я поджал губы и скривился, когда луч солнца в очередной раз пробился из-за тучи. Ну почему именно сегодня, в этот отвратительный день, такая прекрасная погода? Солнце в наших местах редкость, но на удивление именно сегодня оно то и дело показывается и как бы шепчет мне «Эй, парень. У всего мира все хорошо. Только у тебя в жизни глобальные проблемы».
Хотя, многие сейчас могут подумать. Какие глобальные проблемы могут быть у десятилетнего мальчика? Я глубоко вздохнул и вновь пнул очередной камешек в воду.
Внезапно меня отвлек тихий шорох позади, и я резко обернулся.
– Прости, я не хотела тебя напугать. Понимаешь, мне совершенно нечего было делать. Мы приехали в гости. И мне не с кем было там поиграть. Взрослые заняты обсуждением своих дел, они до сих пор сидят за столом. Но мне было очень скучно. И они разрешили мне погулять здесь, на пристани. Я надеялась встретить кого-нибудь. И вот, я увидела тебя. Я думала, что стоит попытаться заговорить с тобой. И, возможно, у нас бы получилось пообщаться хоть немного. Понимаешь, я уже несколько часов тут, Сюзи и Кэтти остались в Лос-Анджелесе, и мне не с кем играть. И мама купила мои любимые вишневые маффины. Но я слишком быстро их съела, и мне вновь стало скучно. Поэтому я бы и хотела пообщаться. Если ты не против. Вот.
Я ошарашенно уставился на это девчонку, которая говорила без остановки. Она была примерно моего возраста. Я нахмурился еще больше и осмотрел ее с головы до ног. Синее бархатное платье с белыми полосками по воротнику и низу юбки, белые колготки и такие же, как платье, синие туфельки. Ее белоснежные локоны были наполовину собраны и стянуты на макушке, большим синим бантом. Она выжидающе смотрела на меня, заведя руки за спину и перекатываясь с пятки на носок. Осмотрев ее, я вернулся взглядом к ее лицу и заметил, как порозовели ее щеки.
Встретившись взглядом со мной, девочка, немного помедлив, вдруг протянула мне руку и четко сказала:
– Дженнифер Уоллис Брайлайн, – и, немного наклонившись ко мне, тихо добавила, будто бы раскрывала мне самый главный секрет на свете, – Но близким я разрешаю называть себя Дженни.
Я уставился на эту маленькую ладошку, все еще толком не понимая, что происходит. Прежде чем окончательно обдумать, что делать дальше, я сжал протянутые мне пальчики и строго ответил:
– Адамсон, – только и сказал я, не желая говорить ей свое полное имя. Однако, несмотря на мой хмурый вид и строгий тон, девочка тут же улыбнулась. И я пропал.
Ее улыбка была такой искренней и радостной, такой нежной и мягкой, что у меня перехватило дыхание. Возьми себя в руки, Кеннет. Тебе всего десять лет. Какие девчонки? Есть дела важнее всего этого.
И я тут же отдернул руку от ее руки, повернулся и пошагал вдоль воды. Однако это ее ни капли не смутило, и она пошла за мной.