На улице стоял промозглый осенний вечер, было невероятно сыро, и темное невнятное небо отражалось в воде на асфальте. Дождь закончился еще два часа назад, но город еще не отошел от его нападок. С веток деревьев то и дело падали тяжелые капли. Наступило то время суток, когда стираются очертания и грани окружающего мира.
Перед глазами – темная пустынная улица: на ней совсем нет людей, кроме очертания хрупкой девушки и серого фонаря. Сегодня он был каким-то особенно уютным: мягко освещал пространство вокруг себя и девушку, кутающуюся в ворот пальто. Время от времени она поправляла свою несуразную сумку, того и гляди норовящую сползти с плеча. Руки девушки давно уже грелись в глубоких карманах пальто, но несмотря на холод, она даже и не пыталась согреться, а просто стояла и безынтересно разглядывала лежащую в луже на проезжей части мокрую газету. Точнее, то, что от нее осталось. Девушка не сводила с газеты глаз, хотя, что там написано, распознать было уже невозможно. Она лишь рисовала в своем воображении различные фигуры, которые выдавала расплывшаяся печатная краска. Откуда ни возьмись мимо девушки пронеслась машина, проезжая прямо по луже, где лежала газета. От нее совсем ничего путного не осталось. Девушка решила не тратить больше времени на остатки газеты, достала из кармана мобильный телефон и быстро набрала номер окоченевшими пальцами. Длинные гудки и хриплый голос на том конце телефона:
– Слушаю…
– Я на месте.
– Который час?
– Десять…
– А мы договаривались…
– На девять.
– …
– Ты просто скажи, если…