© Дайнес В. О., 2020
© ООО «Издательство «Вече», 2020
© ООО «Издательство «Вече», электронная версия, 2020
Сайт издательства www.veche.ru
* * *
Глава первая. «Очень ценный командир»
Вечером 20 июня 1941 г. командир 9-го механизированного корпуса генерал-майор К. К. Рокоссовский дал отбой командно-штабному учению. На следующий день утром в штабе корпуса, размещавшемся в городе Новоград-Волынский, Константин Константинович провел разбор учения. Он был доволен его результатами, так как все командиры дивизий и отдельных частей действовали не по шаблону, а подходили к решению боевых задач творчески, проявляя инициативу.
– Спасибо за хорошую работу, – сказал Рокоссовский. – В воскресенье приглашаю всех на рыбалку.
– Места у нас хорошие, останетесь довольны, – произнес командир 131-й моторизованной дивизии полковник Н. В. Калинин.
– Посмотрим, а то уже почти четыре года не держал удочку в руках.
Отпустив командиров, Рокоссовский открыл серебряный портсигар, подаренный ему женой в день рождения, взял папиросу и закурил. Затем придвинул к себе лежавший на столе план мероприятий на следующую неделю и стал его внимательно изучать. Дел было невпроворот, надо было проверить ход боевой подготовки в 20-й и 35-й танковых дивизиях. Беспокоило комкора состояние частей корпуса. Даже смешно было называть его корпусом, ибо он насчитывал всего 300 танков, 126 орудий и минометов и 1027 автомобилей[1], тогда как по штату полагался 1031 танк (в том числе 546 новых танков KB и Т-34), 268 бронемашин и свыше 5000 автомашин различного предназначения[2]. «К началу войны наш корпус был укомплектован людским составом почти полностью, – вспоминал Константин Константинович, – но не обеспечен основной материальной частью: танками и мототранспортом. Обеспеченность этой техникой не превышала 30 процентов положенного по штату количества. Техника была изношена и для длительных действий непригодна. Проще говоря, корпус как механизированное соединение для боевых действий при таком состоянии был небоеспособным»[3].
Завершив работу над планом, Рокоссовский погрузился в воспоминания. Командиром механизированного корпуса он стал неожиданно, так как четверть века его военной биографии была связана с кавалерией. До июня 1937 г. командовал 5-м кавалерийским корпусом, который был на хорошем счету. Все изменилось в один миг. 5 июня нарком обороны Маршал Советского Союза К. Е. Ворошилов получил из Забайкалья письмо, призывавшее проверить Рокоссовского по линии НКВД, поскольку он «подозревается в связях с контрреволюционными элементами и его социальное прошлое требует серьезного расследования»[4]. К тому же, напоминали, Рокоссовский – поляк. «Железный нарком», как в то время величали Ворошилова, не стал проверять факты, а 13 июня подписал приказ об освобождении Константина Константиновича от занимаемой должности и зачислении в распоряжение Управления по начальствующему составу РККА[5].
Это был тяжелый удар для комдива Рокоссовского. За ним последовал еще один: партийная организация управления штаба корпуса решила исключить его из членов ВКП(б). Это решение 27 июня утвердила партийная комиссия при политотделе 25-й кавалерийской дивизии с формулировкой «за потерю классовой бдительности»