Москва. 2**9 год. Понедельник
Сигнал об обновлении пришел сначала на контактную линзу, а мелодичный голос в ухе произнес, что переустановка операционной системы будет через три…
Две…
Одну…
АПЧХИ!
Я чихнула резко, громко, всем своим организмом, что не успела закрыть рот рукой и заплевала стол. Горячая волна стыда тут же накрыла. Я стала озираться по сторонам: кто-нибудь видел? Но никто не обратил внимания. Все сидели, уткнувшись в экраны, и делали свою работу, только один человек оторвал свой взгляд от экрана и посмотрел на меня серьезно и обеспокоенно – Дениска Мельников.
–– Тебе бы в больницу. – Наконец-то он изрёк после гнетущей паузы.
–– Зачем? – Удивилась я.
Денискин интерфейс отсвечивал каким-то зеленым жутким светом, а на фоно-ошейнике мигал красный огонек низкой зарядки.
–– Мне не понравилось, как ты чихнула. Возможно, вирус.
–– Это рефлекс.
–– На что? На пыль? – Съязвил он.
И я согласилась. Резонно! В комнате всё было как всегда – ни резких запахов, ни уборки, а чих был. Притом стыдно громкий.
–– Зайду после работы. Надо её закончить! – Поставила я точку в беседе.
Тут же прозвучал звук в динамике для уха: внизу экрана замигал огонек. Нажав, высветилось диалоговое окно – Денис прислал картинку с игрой слов: "Не CHEЕ-хайте!" Новость последних двух дней: курьезная ошибка у смарт-чипов Chee-хайт, чьи power-банки выдавали в первый день подключения, что заряжаться устройство будет аж целых сто семьдесят два года. Сейчас фирма пыталась отозвать все устройства и восстановить рухнувшую, как настенная полка с кучей пустых банок, репутацию. Но людей уже было не остановить!
Городская больница встретила меня разбитым кафелем и потрескавшейся краской на стенах. Встав в очередь к регистратору, я слушала недовольство пожилых посетителей о том, что таблетки подорожали, электричество в теплицах дает сбой, а картошка опять переопылилась с арбузами. Когда подошла моя очередь, электронный голос регистратора выдал знакомую фразу:
–– Здравствуйте! Пожалуйста, вскройте тест и проведите им за щекой. Затем положите тестер в специальный стакан.
Со скрежетом вывалилась запечатанная палочка. Вскрыв, я проделала сказанное: всунула ее за щёку и отправила во встроенный стакан для анализа ДНК. Регистратор начал грузиться, что было необычно. Решив, что аппарат словил либо глюк, либо переустановку, стала ждать.
–– Запрос не найден. Нет данных. – Высветилось на экране.
–– Что?
Я ткнула в обновление. Снова зазвучало: "Здравствуйте! Пожалуйста, вскройте тест", опять плюхнулась через скрипящую дверцу запечатанная палочка.
Снова рву тест, снова засовываю за щеку и сую в стакан. Идет поиск в системе и:
–– Запрос не найден. Нет данных.
–– В смысле "нет данных"? – Взвизгнула я и снова нажала на обновление.
–– Девушка, может уже хватит? Вы тут не одна стоите! – Донесся из-за спины недовольный женский возглас.
Тут же его поддержал флегматичный мужской:
–– Вы сейчас все тесты на себя потратите. А государство их дает в ограниченном количестве, и их закупают на наши деньги – налогоплательщиков…
Я обернулась и увидела бульдожьи выражения лиц стоящих в очереди. Понимая, что просить помощи мне надо именно у этих людей, я состроила самое жалостное лицо:
–– Регистратор говорит, что у них нет данных на меня.