/Атараксис. Через день после бойни/
– Со всей уверенностью заявляю, что положение колбасы на хлебе ни в коем случае не должно влиять на вкус бутерброда, – сказал мужчина в халате и поправил очки. – Это же абсурд!
– Виталий, может не будем это обсуждать во время вскрытия?
– Ну это же бред, вы только вдумайтесь, Майер! – Виталий отложил скальпель в сторону и достал имплант из черепа.
– Давайте вернёмся к обсуждению трупа, – Майер подключил множество проводов к нейромодулю. – И этот нечитаемый… – он нахмурился и взялся за подбородок.
– Да что тут обсуждать, – вскинул Виталий руки. – Дело рук объекта один-два. Как раз в его стиле, – он на несколько секунд притих и затем пробубнил. – Я так думаю…
Мужчина в халате внимательно всмотрелся в насквозь пропитанный кровью участок мозга, взял скальпель и уверенности ради сделал маленький надрез, выпуская алый поток из повреждённого инсультом мозга.
– Бог из Сознания? – второй патологоанатом осмотрел всё небольшое помещение с множеством ультрафиолетовых ламп.
– Вы на редкость эрудированы для аспиранта, – вздохнул он и бросил косой взгляд в сторону коллеги.
– Но мы его уже несколько лет отыскать не можем!
– Я лишь предполагаю, – пожал плечами Виталий и достал глаз из черепа. – Но посуди сам. У двоих людей кровоизлияние в мозг, порваны мышцы и поломаны импланты до состояния полной нечитаемости. Если бы не бойня и перенапряжение некоторых участков тела, всё бы скинули на обычную поломку нейромодулей. Но даже в этом случае к ним всё равно можно подключиться. А здесь же – ни-хе-ра, – он отложил все инструменты в сторону и со вздохом упал на кресло.
– И вы думаете… – Майер постукивал по столу и косился на лежащий неподалёку имплант. – Что это действительно один-два?
– Да, думаю, это он. Я один из тех, кто создал окончательную версию акселератора и вживил в тогда ещё живого Бога, а потому знаю некоторые его замашки. Пускай сейчас он и сможет создать только прототип, но действие ускорителя и возможность копировать сознание в другие болванки видно невооружённым взглядом.
Он отбросил инструмент на ближайший стол и со вздохом отогнал всплывшие из недр памяти воспоминания. Эксперименты Атаракиса ныне лишь пережитки прошлого и на сей момент прекращены, но их последствия всё ещё норовят подорвать привычный мировой порядок.
“На что способны сотни уникальных объектов и три венца эволюции во главе?” – каждый день спрашивал себя создатель Бога. – “И в конце концов, на что способен Он один?”
Виталий знал ответ, но изо всех сил не допускал его осмысления и оставлял витать на ободе сознания.
– Можно последний вопрос? – спросил аспирант и продолжил собирать инструменты.
– Валяй, – махнул рукой собеседник в очках.
– А все эти слухи о нём… – Майер на секунду притих, будто собираясь с мыслями. – Насколько они правдивы?
– Все до единого… – главный патологоанатом уставился в одну точку. – Все… – голову заволокли воспоминания, а по позвоночнику пошла дрожь. – Именно поэтому мы обязаны его отыскать, – он взглянул в сторону вскрытого трупа. – Во что бы то ни стало.
/За день до/
– Вот здесь ванная, – указываю рукой в сторону одной из комнат. – В ней можно мыться водой. Вода – это аш-два-о.