И были изгнаны из Рая
Навеки Ева и Адам.
Так Бог, порядок охраняя,
Взвалил на них тяжёлый срам.
Лишились Райских привилегий,
В которых каждый был сверхлих:
Еды за так, веселий, неги!
Теперь забот тьма на двоих…
В труд ум вошёл и ноги, руки,
Чтоб улучшать всё время быт,
У Евы родов стали муки,
Адама бодрый ведь в том вид.
Заполонили Землю детки,
Тьма белых, чёрных и цветных…
Цвета то суток были метки,
Чтоб различать, кто есть средь них.
Сынишек белых именами
Двоих назвали Зап и Вос,
Ну так хотелось Еве‐маме,
И не иначе! Каждый рос,
Как и положено детишкам,
Неугомонно всё шаля,
Бывало, даже очень слишком,
Да не у разума руля,
Нет, не боясь ввек даже взбучки…
Чтоб не случилось что, сажай
Хоть на цепь их, вяжи хоть ручки, —
Таков в них буйства урожай,
Что не свезёшь уж и возами,
Носы совали в всё, глаза,
Ум ластя также и ушами…
Ну каждый экстра—егоза!
«Не лезь туда! Не делай то‐то,
К добру сие не доведёт…»
А им нарочно всё охота!
Узнать всё тщились наперёд.
Всё подрастали… Вдруг негоже
Ходить уж стало нагишом,
Как на туземцев‐то похожим,
Вот мама шепчет им о том,
Пора бы фиговым листочком
Им наготу от всех прикрыть,
Ходить свободно чтоб денёчком,
Не впав в смущенья где—то прыть.
И сорвала листочек фиги
И Восу‐сыну подала,
И тот без всякой там интриги
Вмиг сделал нужные дела,
Защеголял в сём одеянье
И нос с того вон позадрал!..
У Запа вспыхнуло желанье
Иметь листочек тот, аврал
Его и вспыхнул уговоров,
Чтоб пофорсить ему дал Вос,
Но тот упёрся, будто Боров,
Пустил все просьбы под откос,
И Зап остался обнажённым,
Надув губищи, как Индюк,
Слезам предался он солёным,
Стерпеть он зависти всех мук
Не смог и резко обозлился,
Сказав, что Вос теперь не брат!
Не будет ввек с ним компромисса,
Дружить с ним больше он не рад.
– Но мне дала листочек мама, —
Ответил Вос, – вот он и мой.
Не отдавал с того упрямо.
Вот на него Зап стал и злой!
И затаил тому отместку,
И делал Восу всё во вред
Исподтишка, да часто резко,
И угомонности в том нет,
Хоть иногда, забывшись в играх,
О мести всё же забывал,
Но лист увидев Воса, в Тигра
Вмиг обращался, дружбой мал.
И вновь ярилась в Запе злоба,
Что не давала даже спать:
«Ты враг мой, Вос, теперь до гроба…» —
Шептал он, мучивши кровать…
И ждал удачного момента,
Чтоб вылить пакости ушат
Заместо братского привета,
Толкнуть желая Воса в ад.
А так играл, явив личину,
Как зверь, готовившись к прыжку,
Скрывал улыбкою кручину,
Готовясь к подлому грешку.
Но Вос счастливый был, наивный,
Коварства в Запе не открыл,
И в играх всех с ним был активный,
И Зап ему казался мил,
Пускаясь в действа бесшабашно,
Входя в безудержный азарт,
Взбредёт коль, даже и бесстрашно,
Всё новым играм давши старт!
Ведь игры – жизни то познанье,
Необходимость позарез,
Дают ведь опыт, навык, знанья
И раскрывают мир чудес!
И не унять им этой жажды,
Чуть не по ним, – вмиг в плач и в крик!
Зонты без спроса взяв однажды,
В горах на высший влезли пик,
Земной он выше атмосферы,
Вонзился в Космос, как копьё!
Они – Ура! – здесь пионеры,
Хоть здесь живому не жильё,
Но есть за пазухой, в карманах
Запасы воздуха: дыши!
Ах, прыгать вниз – то мёд в их планах,
Ах, как смышлёны, хороши!