Читать Ворона

Человек – воистину царь зверей, ведь он жестоко истребляет их. Мы живём, умерщвляя других. Мы ходячие кладбища! Ещё в раннем возрасте я отказался от мяса.

Леонардо да Винчи

По образованию – музыковед. Долгие годы проработала старшим научным сотрудником ГЦТМ им. А. А. Бахрушина. Руководила творческим объединением «Диалог». Автор книг о современной музыке. Прозу – рассказы о животных – пишет с 2012 года.

Кандидат в члены Интернационального Союза писателей. Член Российского союза писателей.

Лауреат литературной премии «Наследие – 2016». Лауреат премии имени святых Бориса и Глеба – 2018. Лауреат международной премии имени Сент-Экзюпери – 2018. Лауреат международной премии имени Владимира Набокова – 2018. Лауреат третьей степени международного литературного фестиваля им. Пушкина, посвящённого 220-летию поэта (2019). Лауреат международного конкурса «Новый сказ» им. П. П. Бажова (2019). Обладатель Гран-при в номинации «Проза». Лауреат всероссийского литературного конкурса «Русь моя» им. Сергея Есенина (2019, первая премия).

Официальный участник Парижского книжного салона – 2017. Номинант на Международную Лондонскую премию – 2019.

Говорят, если ребёнок в раннем детстве постоянно болеет, значит, он отрабатывает карму своих предыдущих воплощений. Не знаю, чем нагрешила я в прошлой жизни, но все свои дошкольные годы я провела в постели.

В памяти остались тумбочка с микстурами у кровати, печальные глаза мамы, мокрое ледяное полотенце, которым она накрывала мой пылающий лоб, пижама в полоску, как у заключённого, и большой плюшевый мишка, сочувствовавший всем моим детским невзгодам.

– Лежишь? – старший братик высыпает на постель оловянных солдатиков. – Может, в войну поиграем? Ты кем будешь – белым или красным?

Зная, что он хочет быть красным (ведь в кино всегда красные побеждают), шепчу:

– Белым! Только белым!

Белым – не потому, что у меня в четырёхлетнем возрасте были какие-то политические предпочтения, просто с красным были связаны больное горло, «пожар» в голове от высокой температуры и постоянный кровавый цвет в глазах, даже когда прикрываешь их веками…

Как же мечтала я вырваться из «тюремной» пижамы, взмыть к потолку, полететь на простор, в голубое небо, окунуться в холодный белый снег… И, умывшись им, словно живою водой, превратиться в сказочного Белого Лебедя, чтобы лететь «через моря, океаны» – спасать зверей, о которых мне бабушка рассказывала: зайчиков, белочек, козлят, поросят, чьих мамочек съели волки. Собрать сиротинушек под одной крышей, в крепком кирпичном доме, как у Наф-Нафа, чтобы ни один «серый волк – зубами щёлк» не мог его сдуть!

Но не получалось мне стать Белым Лебедем – болезни, казалось, плавно переходили одна в другую: ангина, корь, скарлатина, ангина, коклюш, свинка, опять ангина, ревматизм, осложнение на сердце, обмороки… И вот я уже не в состоянии не то что ходить, но даже стоять…

– Мамаша, у вас девочка зелёного цвета, ей необходимо усиленное питание: куриный бульон, паровые котлеты, мясо… иначе она физически не сможет пойти в первый класс! – доктор говорит слова, от которых бросает в дрожь, словно зачитывает мне смертный приговор!

Я ненавижу мясо! Я люблю картошку, солёные огурцы и… конфеты в виде разноцветных сахарных подушечек с повидлом внутри! Ведь в те послевоенные пятидесятые других конфет, кроме леденцов и подушечек, мы не знали, с продовольствием на Крайнем Севере было очень плохо: молочных продуктов не видели вообще, крайне редко – мясо и яйца. Продавали их «по десятку в одни руки». Выстраивались огромные очереди из семей в полном составе: бабушки, дедушки, дети, внуки (приносили даже младенцев!), на запястьях химическим карандашом писали порядковые номера, так напоминавшие многозначные цифры на руках узников фашистских концлагерей из популярного в то время фильма «Судьба человека». От голода нас спасали рыба, картошка, овощные соленья и макароны – очень толстые, какого-то фантастического синеватого оттенка.