Читать Кино, вино и домино

Участники прилетают в Неаполь и три часа любуются невероятной красотой южного побережья из окна комфортабельного автобуса.

Из расписания фестиваля

Ольга в очередной раз поехала «спасать воду планеты» и, как обычно, заблудилась в огромном аэропорту Домодедово. Он казался гигантским аквариумом, завернутым в шумные людские воронки, поочередно утекающие с помощью самолетов в небо. Ольга ни за что не нашла бы своих, если б не звонкие вопли продюсерши Лизы Золотовой, поднявшей над лохматой белокурой головой бирюзовую табличку «Чистая вода» с логотипом кинофестиваля.

– Волгина, Волгина! Тебе сюда! Я тут специально стою с табличкой для идиотов! – кричала бурная Лиза Золотова и разбивала жужжание аэропортовской толпы своим неподражаемым смехом. – Давай бегом, вот сюда на регистрацию! Товарищи, пропустите! Пропустите! Вы что, не видите, это известная артистка Ольга Волгина! Вы что, ослепли? Пропустите ее без очереди к фестивальной группе!

Публика неохотно расступилась, соображая, где именно Ольга Волгина могла сниматься – теперь ведь столько сериалов, всех не упомнишь! А она смущенно ссутулилась и погрозила Лизе кулаком. Потому что никак не была артисткой, а «в поте лица» руководила общественной организацией «Вода планеты». Писала раз в год в наши и западные фонды заявки на гранты, получала в ответ вполне прожиточные деньги, моталась по конференциям и по мере сил и возможностей строила вокруг себя «зеленое» отношение к миру.

В позвоночном отделе очереди на регистрацию, куда ее воткнула Лиза Золотова, стояли «фестивальные». После четырех экологических кинофестивалей «Чистая вода» они были для не медийными, а родными лицами. И Ольга бросилась обниматься, как это делают девчонки, встречаясь после учебного года на первой смене пионерлагеря.

Ведь имели возможность видеться в Москве, но встречались раз в год, начиная с визга и объятий в аэропорту. Словно в течение года боялись расплескать и обесценить золотое время фестиваля, отличающееся от формата их обычной жизни.

– Оля, Оля, приветик, быстро иди ко мне! – торопливо чмокнула ее в щеку гламурная барби Вета в умопомрачительных обтягивающих шмотках. – У меня перевес багажа, возьми на себя. Лиза просила сунуть в чемодан гребаные фестивальные призы. А они тяжелые, хрустальные…

Вета была в прошлом танцовщица; в будущем, как ей казалось, – жена богатого; в настоящем – инструктор фитнеса. На первом фестивале она даже танцевала на открытии, а теперь солидно ездила за свои деньги, пытаясь подцепить богатого мужика любой национальности.

– Вазы, что ли? Так они разобьются в багаже!

– Да не вазы, «слезы»! Мать их… Они в пенопласт упакованы. Не разобьются. Но я не нанялась за эти «слезы» платить как за перевес! Где Лиза Золотова? Пусть сама разбирается со своими «слезами»! – негодовала Вета.

– В каком смысле слезы? – удивилась Ольга.

– Ой, ну типа земля плачет слезами… Вашинское, экологическое! Вроде из хрусталя. Но, блин, весят как из чугуна! Их Василию Картонову заказали. Вот бы сам и вез на себе!

Ольга вздрогнула. Известный скульптор Василий Картонов в лохматые времена был Ольгиным любовником. Точнее сказать, всеобщим, в том числе и Ольгиным. Что называется, являлся общественной сексуальной собственностью. Они познакомились в Швеции лет десять назад на экологическом форуме, где он открывал свою очередную скульптурную слезу или козу за деньги ЮНЕСКО.