Читать Мастер иллюзий

— Чаво встал-то? Иди давай! — прикрикнула ишвари и больно ткнула меня своим пальцем с длинным когтем. — Заждались тебя поди. Топай, да поживей!

Не подчиниться не было никакой возможности, но выходить на сцену было… нет, не страшно. Противно. Давненько я себя не ощущал вещью.

Отправившись на выручку своим соплеменницам, нас, мужчин… самих переловили, надели ограничивающие магию и другие способности ошейники, и стали продавать на аукционах диковинок. Фу! Даже думать об этом противно! Причём устроители аукционов рекламировали нас как «жрецов любви», но при этом у них проскальзывали фразы, что использовать нас можно как угодно. И вот это «как угодно» очень пугало и больно било по самолюбию.

— Эй, ишвари, это что такое?! — глашатай аукциона остановил меня, не давая выйти из коридора, ведущего прямиком на сцену, к зрителям аукциона.

— А шо не так? — засуетилась ишвари, крутя меня и рассматривая со всех сторон. Когда-то она наверняка была статной красавицей, но сейчас представляла из себя сгорбленную сварливую старуху. Единственное, что у неё осталось от времён, когда за ней толпы поклонников бегали — это её длинные чёрные когти, и пушистый хвост, нет-нет, да и показывающийся из-под юбки.

— Так у него всё плетьми висит, а должно, — металлический жезл коснулся члена, действительно мягкого и спящего, скрытого своеобразной набедренной повязкой, — вот тут — стоять и, натягивая, топорщить ткань. А вот это, — на сей раз жезл прикоснулся к хвосту, — должно метаться в нетерпении. Этот красавчик должен быть страстью во плоти. А у нас тут что? Печальная немощь?! Не пойдёт! Иди и приготовь его как следует. Если сама не можешь, то заставь тех, кто сможет разбудить его природные аргументы. Давай, да пошустрее!

— Ну, пойдём, буду тебя готовить, — предвкушение в голосе ишвари мне не понравилось. Но за неповиновение тут жестоко наказывали, причём не физически, чтобы шкурку не портить, а ментально, приспособив к этому делу одну из наших девушек, видимо убедив её, что это мы, мужчины, её не просто не уберегли, а сами же и продали в рабство. И при необходимости, эта красавица мстила нам. На себе я не успел опробовать силу её дара, но видел, как ломало и буквально выкручивало одного несговорчивого пленника.

— Ну-ка, шо у нас тут имеется? — пальцы ишвари проворно нырнули под набедренную повязку, и я едва позорно не вскрикнул, когда почувствовал острые когти на мошонке. — Довольно прилично.

Оценка части моего достоинства, конечно, порадовала, а вот прикосновение длинных острых когтей в крайне нежной части меня — нет. — Говори быстро, как тебе нравится. А то я всё равно узнаю, но для этого придётся перепробовать все варианты. Так как — понежнее, — острый коготь лёгким движение прошёлся по промежности, заставляя напрячься. — Или всё-таки пожёстче? — на этот раз кожаный мешочек был буквально схвачен и довольно ощутимо сжат цепкими пальцами с опасно длинными острыми когтями. Ещё не больно, но уже близко к этому. Ещё буквально чуть-чуть сильнее сожмёт, и всё, меня согнёт от боли. Наверно. Я такого ещё не испытывал, так как брачный возраст у меня только через год позволил бы претендовать на возможность стать мужем. А до этого меня могла касаться только мать, да и то, до определённого возраста, пока мне требовалась помощь. Но из возраста ребёнка я давно вышел, так что уже почти забыл — как это, когда кто-то чужой касается в самом интимном месте.