Читать Ах, эта Африка!
Глава 1: Начало
Над Сахарой сильно качало.
– Витя, а чего она не жёлтая?
– Кто?
– Пустыня.
– Зачем ей быть жёлтой?
– Ну, песок все же… Вот ведь Касабланка действительно белая, оправдывает название.
– По-твоему, Кураповка должна быть забита курами, да?.. Осень у них тут.
Он замолк и сразу опять задремал, а я стал вспоминать, с чего все началось.
Мы учились на четвёртом курсе, когда впервые услыхали, что нескольких выпускников нашего факультета уговорили ехать в Африку на преподавательскую работу. Двоих из ребят я хорошо знал: у нас была общая компания. Оставшиеся их жалели – "чудаки, разве можно менять науку на какую-то Африку". Но неспокойная мысль осталась где-то глубоко внутри, запряталась, затаилась и следующей осенью, когда делал дипломную работу, окончательно оформилась под влиянием двух причин: во-первых, выпускники, попавшие в очередной набор, были оставлены на специально созданные курсы изучения иностранного языка, и Валька с нашего этажа каждый вечер часами (для практики, по его словам) с кем-то болтал по телефону бойко по-французски – завидно слушать; во-вторых, приехавшие в отпуск африканские первооткрыватели рассказывали совершенно фантастические истории!.. Я принял решение.
Но оказалось, что вместе со мной такое же решение приняла, по меньшей мере, половина из числа моих однокурсников. Вся наша компания тоже была со мной солидарна, и вот, защитив дипломные проекты, сдав госэкзамены, подписав распределение в разные концы страны, мы ждали вручения дипломов – и Африки! В деканате постоянно дежурил кто-нибудь из наших, остальные дальше столовой не отлучались. Уже с прошлогоднего набора никого не уговаривали, теперь даже объявления не вывешивали, в ответ на вопросы инспектора делали пустые глаза и недоуменно пожимали плечами, однако любимчиков провожали обнадеживающими улыбками – мы удвоили внимание.
Утром двадцать пятого января ко мне в комнату ввалился Костик – он всегда все узнавал первым – и с порога завопил: "Скорее! Запись началась!" Хорошо, что до факультета было только двести метров, можно обойтись без шапки и пальто. Записывали с десяти утра до полудня, записаться успела почти сотня. Через день мы узнали, что министерство прислало на факультет заявку на двадцать пять человек.
Первичный отбор кандидатур был возложен на общественную комиссию содействия распределению, состоявшую из курсовых активистов. В день её заседания я, из принципа, сидел у себя в комнате. Постепенно подтягивались ребята, так что к моменту появления Костика – он уже, конечно, все знал – мы были в сборе. Выяснилось, что в число двадцати пяти никто из нас не попал, и только я оказался в списке пяти человек резерва. "Вот ведь, зачем-то и резерв еще сделали", – вяло подумал я.
– А по каким признакам они отбирали? – спросил Юрий. Костик как будто ждал его вопроса.
– Я, понимаешь, сумел подслушать за дверью всего минут пять, потом меня засекли, а за это время троих разобрали, и тебя в том числе, – объявил он с некоторым злорадством.
– Так чего ты тянешь, рассказывай!
– Называют фамилию "Иванов". Все молчат. Председатель спрашивает: "Кто знает Иванова"? Все молчат. Председатель говорит: "Если никто не знает и не может ничего о нем сказать, тогда что, вычёркиваем"? Кто-то произносит: "Вычёркиваем". Голосуют. Вычеркивают. Потом называют следующего "Петров". Председатель спрашивает: "Кто знает Петрова"? Кто-то отвечает: "Я его знаю, вроде мужик надежный". Председатель говорит: "Оставляем"? Голосуют. Оставляют.