⇚ На страницу книги

Читать Тень альпиниста

Шрифт
Интервал

В книге использованы фотографии

Сергея Жигалкина, Наталии Прокуратовой, Елены Бодрягиной, Дмитрия Шехватова, Николая Гурского, Владимира Иващенко


© Авторы, 2020

© Издательский Дом ЯСК, 2020

Высь

Меня не волнует, будет
ли ад или рай на Земле.
Меня не волнует, сгинет
ли всё, что вокруг, во мгле.
Меня не волнует, много
ли жить еще буду лет.
Меня не волнует, постигну
ли трансцендентальный свет.
Меня не волнует, великий
ли кто-то из нас человек.
Мне всё равно, подлец ли
какой-нибудь имярек.
Меня не волнует, можно
ли в вечность живым попасть.
Мне безразлична Джульетта,
роскошная дикая страсть.
Меня не волнует нисколько
весь этот мелкий вздор.
Меня волнует только
блеск снега на пиках гор.
С.Жигалкин, конец 1980-х гг.

Рассказы Сергея Жигалкина

Последний перевал

Солнце ещё сияло над пиками гор, но уже не так интенсивно. Тени слегка удлинились, стих ветер, ослепительная яркость сменилась мягким струящимся светом.

Утром казалось, до слияния ледников относительно недалеко, и всё-таки, чтобы добраться туда, понадобился целый день. Правда, они особенно не спешили и, пересекая альпийские луга, петляя в моренных холмах, шли, как хотелось.

В середине дня открылся гигантский ледник, километров, наверное, десять в диаметре: бесконечные насыпи, окружённые цепью приземистых гор. Нигде никакой зелени, никакой жизни. И горы, и насыпи в одном колорите – охристо-золотистые, только местами, в основном у вершин, – белый снег. В ущельях – застывшие в вечном падении извилистые ледники. На небе ни облачка, бездонная синева. Справа, подальше, из-за пепельно-рыжей скалы выползала высокая длинная насыпь – слияние ледников.

Слегка изменяясь в ракурсах, этот пейзаж маячил перед глазами до склона дня. Хотя они всё время шли, длинная насыпь не приближалась, и временами казалось, что до неё вообще никогда не дойти.

Всё же добравшись до пепельно-рыжей скалы, они устроили небольшой привал, потом повернули в ущелье и правой его стороной уже часа два поднимались вдоль насыпи впадающего ледника.

Двое друзей ушли вперёд, но он не спешил их догонять, наслаждаясь спокойным течением мыслей, одиночеством и тишиной. Картина сменилась: довольно узкое ущелье, куда более скромных масштабов, на севере, впереди, расширялось, упираясь в подножие крутых и высоких скал, явно непреодолимых. И если не грезить об иных, недоступных ландшафтах по ту сторону скал, на мысль о которых наводило прозрачное небо у самых вершин, здесь тоже было хорошо. Всё близко: и пики, и снежные взлёты, и тёплое солнце над скалистым хребтом.

Высокая, тянувшаяся совсем рядом насыпь казалась неестественно огромной. Он шёл траверсом по каменистым склонам, которые внизу, метрах в тридцати, смыкались с насыпью. Можно было спуститься, подняться на насыпь и идти параллельно по леднику, но такой вариант не из лучших: ледник слишком изрезан, да и перевал на этой стороне, километрах в семи впереди.

Настроение изменилось резко, без всякой причины. Сначала тревога, потом сразу страх. Всё вокруг сделалось ирреальным, громадным, обступавшим его со всех сторон. Скалы и насыпи ледника, снежные взлёты, странные, неизвестно откуда взявшиеся, казались чудовищной галлюцинацией, готовой в любую минуту превратиться во что угодно или исчезнуть совсем. Захотелось обратно, назад, и прямо сейчас, но кругом – бесконечные цепи туманных хребтов, уходящие за горизонт. Проносившиеся в воображении знакомые улицы, города, стол у окна, лица друзей тоже перестали казаться отблесками существующей где-то реальности – обрывки какого-то сна… Он остановился. Нигде никого…