Полковник Дедов накинул на плечи предложенный халат и не удержался, спросил прямо:
–– Скажите, доктор, сколько времени уйдет на полное восстановление памяти? Полгода? Год?
–– Трудный вопрос… На него вам никто точно не ответит. У вашего коллеги частичная амнезия – это совершенно определенно, а прогнозировать время реабилитации я не берусь. Это зависит от многих обстоятельств, но мы делаем все возможное, что в наших силах.
Заведующий отделением взглянул на встревоженное лицо полковника и оптимистично добавил:
–– Послушайте, Александр Михайлович, вашему майору феноменально повезло, ведь каждое из трех ранений могло быть смертельным. Он находился буквально на волоске от смерти… А с частичной потерей памяти жить можно. Конечно, он будет испытывать от этого определенный дискомфорт и вряд ли скоро сможет вернуться на службу, но и отчаиваться не следует. К тому же он помнит немало. Думаю, что со временем восстановится все… Марьин – достаточно молодой и сильный мужчина, чтобы найти себе иное занятие.
–– К сожалению, это будет сделать непросто, – тихо сказал Дедов.
–– Почему же?
–– Он не мыслит своей жизни без нашей службы. Да другого и не умеет.
–– Ничего, научится… Ну, ладно, мне нужно идти. Не забудьте, что не больше десяти минут. Он ещё слаб, а перенапряжение – вредно.
–– Да–да, я помню, доктор. Спасибо.
Полковник Дедов зашел в палату – всё в ней сверкало чистотой, белизной и стерильностью – и осторожно закрыл за собой дверь, стараясь не беспокоить единственного пациента, лежащего в полудреме на кровати. Рядом мигала разноцветными глазками индикаторов стойка с какими–то хитроумными медицинскими приборами, а по экрану монитора бежали змеи графиков.
Полковник, присев на стул, с минуту задумчиво рассматривал бледное и осунувшееся лицо раненого, голова и шея которого были забинтованы. Тот приоткрыл глаза, и Дедов спросил:
–– Ну как ты, Максим?
–– Ничего, сплю все время… Голова кружится… А так – терпимо.
–– Доктор сказал, что дело идет на поправку. Вот разрешил поговорить с тобой. Недолго. Ты сможешь?
–– Да, Александр Михайлович, смогу… – полушёпотом ответил Марьин.
Помолчав, Дедов ободряюще улыбнулся:
–– Ничего, Максим, все будет в порядке, держись… Там в вестибюле твои ребята дожидаются, но пока разрешили только мне. В другой раз придем все.
–– Спасибо.
–– Максим, ты помнишь, что с тобой случилось? – осторожно спросил Дедов, внимательно взглянув на него.
–– Смутно… кусками… Кажется, я ехал куда–то на своей машине… Помню, там было много людей… Лестница, я иду вниз… Потом какой–то тощий парень. Он украдкой смотрел на меня, но я заметил… Я что–то взял…
–– Что взял, Максим? Пакет, портфель, коробку?.. – насторожился Дедов.
–– Не помню… Что–то небольшое… в пакете. Может, книгу…
–– Ну хорошо, а место? Место не припомнишь, где это было?
–– Нет, смутно… Кажется, рядом был лес, много людей, все куда–то спешат…
–– Может быть, автовокзал?
–– Возможно… Скорее всего – там.
–– Значит, ты взял сверток на автовокзале… в камере хранения? – закрепил результат Дедов.
–– Да–да, точно… Теперь я помню это. Тогда мне ещё показалось, что тот, худой, наблюдал за мной, когда я доставал сверток из ячейки… Но за мной не пошёл, – слегка волнуясь, сказал Марьин.