Кому известен странник, слышавший все легенды, когда-либо сложенные на земле? Он уже был извечен, покуда её сыны возвели Трою и шагнули на берег перемен.
Над тёмной полосой леса вновь родится огненный шар и сквозь рассветную мглу отправится в великое путешествие по небесному океану. Странник услышит, как золотые лучи тревожат тишину оврагов и сложит новую песню в честь этого мира. Мы услышим её вместе с Луной, которою провожает шелест ивы. Белоликое солнце уйдёт, а мы проснёмся, всё ещё ощущая на ресницах его свет.
Куда ни пойдём – ощутим, как бессонный странник говорит с лесом, маем и… каждым из нас. Он – ветер, необъяснимый и мудрый.
Внять каждой нотке голоса, что знаком с колыбели, запомнить хотя бы толику его слов. С трепетом водя карандашом по бумаге, отразить, что услышал, как, когда ночь распластала крыльям над миром свободы и простора, тот играл на свирели. Или танцевал меж верхушек сосен.
Ветер поёт, сокрушается и шепчет на языке, сродним всем. Однако он имеет поразительно свойство исчезать и забываться. Как жаль, что переводчиков с него так мало!
Горизонт опять исполнен прощальным сиянием огненного диска, и это моя попытка пронести сквозь расстояние и чернила задумчивость тумана, блеск живительных лучей, молчание лесного озера и, конечно, шёпот ветра до новой зари.
Свозь камень земли, что людской род стоптал,
Пробился росток изумрудный.
Лепесток к лепестку он с опаской прижал,
Трепетал стебелёк ещё тонкий.
Его согревала ночная свеча,
Что зовётся луною.
Бессмертным сияньем делилась она,
Как поёт и с тобою…
Не спеши забывать мелодичную нить,
Слов, которые звёзды шептали.
Их опять до утра нам в тиши говорить,
Чтобы корни цветка окрепчали…
Но раскроет свои лепестки он сполна
Не сегодня и, может, не завтра.
Ты не думай, что всё это было за зря -
Всходы дали уже заклинанья!
А теперь нам пора за звездой уходить,
Мне поверь, что рассвет недалече.