Летний вечер подходил к концу. Приятный взору багровый румянец разлился по небу. Текущим днем мегаполис и его жители изнывали от жары. Сегодня был самый знойный день в году, и все жаждали наконец-то вдохнуть прохладу ночи. Однако солнце не спешило уходить. Своими лучами оно, словно паук, цеплялось за верхушки высотных домов, пока за утомленных небесным светилом горожан не заступились грозовые тучи. Вначале пошла мелкая морось, чередующаяся с отблесками вечернего солнца. Погода была нестабильной. Порывы сильного ветра то затягивали небо грозовыми тучами, то вновь раздвигали их, расчищая путь солнечной лазури. Через некоторое время в этой борьбе стихий победила долгожданная гроза. Несколько раз сверкнула молния, невдалеке раздался сильный гром, и вот первые крупные капли дождя упали на землю.
Сидя в автомобиле, я любовалась этой летней игрой природы и слушала музыкальную композицию Гайдна. Его «Прощальная» симфония лилась с неприсущей простоте изысканностью, одновременно успокаивая и не давая расслабиться. Прозрачное звучание мелодии вторило начавшемуся проливному дождю. Слияние человеческого шедевра с природной стихией было поистине фантастическим.
Всю красоту классической музыки открыла для меня старенькая медсестра, которая ухаживала за мной в больнице несколько лет назад. Тогда в это мало радостное место я была доставлена с сильными травмами после очередного избиения своим «любящим» мужем. Пока я приходила в себя от случившегося, эта медсестра часто ставила мне произведения известных мировых композиторов. Матильда, так звали ту жизнерадостную старушку, верила, что высокая музыка способствует физическому и душевному выздоровлению человека. Так, лежа на больничной койке, под красивые, простые и сложные мелодии я предавалась тягостным размышлениям о бренности жизни. В мыслях сливались красота звучания и уродство моего ничтожного существования. Величественные композиции стали моими лучшими и, наверное, единственными друзьями. Они успокаивали, критиковали, заставляли плакать и радоваться, дарили надежду и напоминали о суровой реальности. За несколько месяцев, проведенных в больнице, я всем сердцем полюбила классику. Однако никогда не слушала композицию дважды. Слишком много было в моей жизни горьких повторений. Поэтому я всей душой начала стремиться только к новому и не принимала тавтологию даже в музыке.
Пока я была погружена в воспоминания о прошлой жизни, дождь потихоньку заканчивался. Мои картины давно минувших дней заботливо сопровождала последняя часть «Прощальной» симфонии. За традиционным по форме финалом следовала дополнительная медленная часть, которая успокаивала мою память после сумасшедшей агонии, вызванной непрекращающейся болью прошлого.
Во время ее исполнения я представила, как сижу в зале и вижу музыкантов, которые один за другим прекращают играть и уходят за кулисы. Сначала исключаются все духовые инструменты. В струнной группе утихают контрабасы, затем виолончели, альты и вторые скрипки. Симфонию доигрывают лишь две первые скрипки, они после завершения музыки гасят свечи и уходят вслед за остальными.
…И в «Прощальной», скользя по наклонной,
По изящной наклонной в закат,
Гайдн погасит свечу, с поклоном