Желто-зеленый попугай в клетке за дверью без умолку выкрикивал: «Allez vous-en! Allezvous-en! Sapristi![1] Отлично!»
Он умел произнести несколько слов на испанском, а также на языке, который никто не понимал, разве что пересмешник в соседней клетке с другой стороны двери, насвистывавший на ветерке свои мелодии с исступленной настойчивостью.
Мистер Понтелье, лишенный возможности читать газету хотя бы с минимальным комфортом, поднялся с раздраженным выражением лица. Он прошел по галерее через узкие мостки, соединявшие коттеджи, принадлежавшие семейству Лебрен, между собой. До этого он сидел перед входом в главное здание пансионата. Попугай и пересмешник были собственностью миссис Лебрен и имели полное право производить любой шум по собственному желанию. Мистер Понтелье обладал привилегией покинуть их общество, коль скоро оно перестанет его устраивать.
Он остановился перед дверью своего коттеджа, четвертого по счету от главного здания и предпоследнего в ряду. Усаживаясь там в плетеное кресло-качалку, мужчина снова углубился в чтение газеты. Было воскресенье, а газета вышла вчера. Воскресные газеты еще не привезли на Гранд Айл. Мистер Понтелье уже ознакомился с биржевыми отчетами и теперь беспокойно пробегал глазами редакционные колонки и новостные заметки, которые не успел прочитать накануне, перед тем как уехать из Нового Орлеана.
Мистер Понтелье носил очки. Это был мужчина сорока лет, среднего роста, довольно субтильного сложения, слегка сутулый. Волосы у него были прямые и темные, зачесанные на косой пробор. Он носил аккуратно подстриженную бороду.
Время от времени мистер Понтелье отрывал взгляд от газеты и посматривал по сторонам. Со стороны пансионата доносился шум более сильный, чем обычно. Основную постройку назвали домом, чтобы отличить ее от коттеджей. Птичий щебет и посвистыванье по-прежнему доносились оттуда. Две девочки, близняшки Фариваль, играли на пианино дуэт из оперы «Цампа»[2]. Миссис Лебрен входила и выходила, громким голосом отдавая распоряжения садовнику, когда была внутри дома, и не менее громко – указания прислуге в столовой, когда выходила наружу. Это была свежая, миловидная женщина, всегда одетая в белое платье с рукавами три четверти. Ее жестко накрахмаленные юбки слегка потрескивали при ходьбе.
Немного дальше, перед одним из коттеджей, чинно прогуливалась дама в черном с четками в руках. Многие постояльцы пансиона отправились на лодке Бодле в Шеньер Каминада на мессу. Несколько детей под черными дубами играли в крокет. Двое детей самого мистера Понтелье гуляли тут же – это были крепкие мальчуганы четырех и пяти лет. Няня-квартеронка неотступно следовала за ними с отсутствующим видом.
Мистер Понтелье в конце концов закурил сигару и затянулся, лениво выпустив газету из руки. Его взгляд был устремлен на белый зонт, приближавшийся со стороны пляжа со скоростью улитки. Это была его жена, миссис Понтелье, в сопровождении молодого Роберта Лебрена. Когда они достигли коттеджа, оба поднялись на верхнюю ступеньку крыльца с несколько утомленным видом и уселись лицом друг к другу, прислонившись к столбикам перил.