Ничто не выглядело еще более волнительно, чем этот легкий, еле уловимый дождь, который прошел впервые за последние три недели, казалось бы, уже нескончаемой жары. Погода явно давала понять прохожим, как сильно она по ним скучала. Она словно баловалась: то чуть усиливала воду, льющуюся с небес, то вдруг, будто как краником усмиряла напор. Мелкие капли то и дело падали на асфальт, одна за другой, словно наперегонки. Витрины магазинов сверху донизу были укутаны легкой пеленой дождя. Это был один из тех дней, в который хотелось просто встать и поднять голову вверх. Хотелось ловить этот легкий запах сырости, исходивший от земли. Просыпалось желание наслаждаться ароматами, тянущимися от небольших клумб, расположенных вдоль аллеи парка. Казалось бы, самый обычный день, как тот, что был вчера и позавчера, да и месяц назад. Но все-таки он чем-то отличался от тех других дней, может быть тем, что его так давно ждали все садоводы этого небольшого города, может быть, потому что все растения от больших деревьев до самых маленьких цветов будто уговаривали эти кучные и темные облака побыть как можно дольше над каждой лужайкой, а также парками и аллеями. Возможно, это все так и есть, но все же было и что-то другое, что не могли уловить промокшие прохожие, бежавшие в легких туфлях по тротуару. Никто не мог уловить, но «оно» явно витало в этом прохладном и сыром воздухе.
Молодая женщина стояла, облокотившись на окно, и смотрела, как капли, переменно, бьют по стеклу. Копна темно-русых волос опускалась чуть ниже плеч и выглядела явно неряшливее, чем обычно. Чуть растрёпанные, и заметно, что наспех собранные, ее локоны были перекинуты на правый бок. Макияж. Да, он был безупречен, собственно, как и всегда. Аккуратно подведенные, большие, зеленые глаза, нежно-розовые румяна, нанесенные на фарфорового цвета скулы и, яркая, бордовая помада на пухлых, но небольших губах. В свои тридцать три года женщина выглядела явно моложе своих лет. Ухоженное, и нежное по своей структуре лицо, было практически не тронуто загаром. То ли этому предшествовало, полное отсутствие желания находиться на солнце и старание изо всех сил быть похожей на статных леди девятнадцатого века, то ли невероятная любовь к своей работе и собственному делу, которое почти не оставляло свободного времени. Оба эти фактора имели место и, возможно, даже соперничали между собой. Глаза, несомненно, были красивы, если бы не та холодность и отчужденность от всего того, что вызывает радость у других людей.
– Элис, как нам поступить в данной ситуации с Овайлом? Его фирма явно может претендовать на этот контракт, – раздался голос позади.
В проеме двери стояла девушка, которую, судя по внешнему виду, можно было назвать «синий чулок». Она отличалась неброской внешностью, полным отсутствием макияжа, серого цвета глазами и собранными в тугой пучок волосами. Все это наводило на мысль о серой мышке, особенно строгий костюм, от которого не веяло современностью. Только точеная фигура никак не вписывалась в полноту этого образа, да и фигура была такой отнюдь не от постоянного уделяемого себе времени, а благодаря хорошей генетике.