Глеб Поляков
Чертова зима! Чертовы короткие дни и бесконечные ночи! Когда уже это всё закончится!
Я не переставал чертыхаться, пока, подняв воротник дубленки, шел к подъезду. Снег, подгоняемый сильным ветром, бил прямо в лицо. Ноги вязли в сугробах. Хотелось кого-нибудь прибить и закопать прямо тут во дворе.
Конец февраля! Когда уже начнется весна – цветочки, солнышко, ручейки и прочая дребедень?! И так на душе х…во…
Сжав зубы, я упорно шел вперед. Несмотря на то, что было еще девять часов вечера, темень была такая, что хоть глаз выколи. Тусклый свет уличных фонарей не спасал совершенно.
Надо было наплевать на метель и оставить машину прямо перед подъездом. Утром бы откопал…
Бурча себе под нос, я не сразу услышал женский крик. Отчаянный, короткий, прорезавший снежный вихрь, как нож. Я замер, словно ищейка, учуявшая след. Кровь, подгоняемая адреналином, зашумела в ушах. Тело, натасканное на тренировках, напряглось.
«Неужто хулиганы шалят?», – с каким-то весельем подумал я. Уличная безжалостная драка – то, что нужно было мне в данный момент. Забыться, отвлечься… А ночью уснуть, наконец, крепко и без сновидений…
Я целенаправленно пошел на крик. Слепо щурясь, я разглядел какую-то возню возле своего подъезда. Замечательно! И далеко идти не пришлось…
Метель и липкий снег уже не так раздражали. Быстро преодолев расстояние, я оказался возле крыльца. Двое парней зажали к двери вырывающуюся девушку. Один даже приставил к ее горлу блеснувший лезвием нож. Ну что за идиот, а!
– И чего вам дома не сидится? – тоном заботливого дядюшки проговорил я, засунув руки в карманы дубленки.
Остро подмечая детали, я приближался. Совсем еще пацаны. Судя по зрачкам и смазанным движениям, под наркотой. У одного из них нож. Второй держал в руках сумку девушки. Но этого им было мало. Распластав девушку по стене, они пытались задрать ее пальто и пробраться под одежду.
Внутри полыхнуло злое пламя. Это они, конечно, зря…
Вынув руки из кармана, я неторопливо поднялся на крыльцо. Парни растеряно наблюдали за мной. Если бы я начал кричать, возмущаться или угрожать, это было бы им понятно, и они вмиг бы окрысились. Но что делать с медленно надвигающимся молчаливым огромным мужиком, не знали. Хотели повеселиться, ребятушки? Я не против!
Парень с женской сумкой в руках ломанулся в сторону, пытаясь прошмыгнуть мимо меня и скрыться в снежной поземке, как Морозко. Но я схватил его за воротник куртки и от души вмазал кулаком по лицу. Бедолага взвыл и, выронив свою добычу из рук, схватился за нос. Сквозь пальцы тут же просочилась ярко-красная кровь. С гемоглобином у парня все было в порядке.
Его товарищ оказался посообразительнее. Он схватил девчонку и, выставив ее вперед, как щит, приставил к щеке нож.
– Гони кошелек и вали отсюда, – хрипло рыкнул он, крепко наматывая рыжие волосы на кулак.
Я скользнул взглядом по бледному лицу девушки. Оно исказилось от боли и бессильной ярости. Молодец, девочка, не стала лить слезы перед этими придурками. Но, уверен, истерика ее еще догонит, когда она окажется в тепле и безопасности.
Я мысленно поморщился. Надеюсь, мне не придется успокаивать девицу и утирать ей сопли. На отважного героя с добрым сердцем я явно не тяну. Скорее на заколдованное чудовище из сказки. Я не сдержал горькой усмешки.