– Господин Никифоров просил извиниться, он не смог встретить вас лично…
– Простите, а кто такой господин Никифоров? – остановил на полуслове подполковника с зонтиком невзрачный во всех отношениях человек.
– Полковник Никифоров, начальник СИЗО… – слегка растерянным тоном напомнил подполковник.
– Ах да, простите меня, совсем из головы вылетело, несколько суток спал урывками… да конечно, ничего страшного.
– Полковник Никифоров просил передать, что его кабинет в вашем распоряжении, если на то есть необходимость…
– Его кабинет… – задумался на секунду гость и остановился, вместе с ним на месте замерла и вся свита, – Да… наверное, в самом деле в кабинете полковника будет намного удобнее. – согласился гость и посмотрел на подполковника, – Вы меня проводите туда?
В прошествии нескольких минут путешествия по мрачноватым коридорам следственного изолятора, невзрачный во всех отношениях человечек, шагнул в кабинет начальника этого самого заведения. Подполковник любезно зажёг свет, так как гость, даже не попытавшись этого сделать, сразу взял курс на рабочий стол.
– Вам что-нибудь нужно?
– В смысле? – штатский бросил на подполковника усталый взгляд.
– Может быть, чай, кофе… или чего-нибудь покрепче?
– Пожалуй… чай был бы кстати… и если можно, то покрепче.
Не прошло и минуты, как просьба невзрачного во всех отношениях человека в штатском была исполнена. В кабинет внесли поднос, на коем расположились: большая фарфоровая кружка, заварной фарфоровый чайник и пара хрустальных миниатюрных вазочек с шоколадными конфетами и печеньем. Окинув всё это изобилие безразличным, абсолютно равнодушным взором, гость взял с подноса только кружку с чаем. На вопрос доставившего все это адъютанта, можно ли начинать, он просто кивнул головой.
Чай оказался крепок. Сделав несколько неторопливых глотков, невзрачный гость поморщился и отставил в кружку в сторону. Придвинув ближе пепельницу, он закурил и положил рядом с ней пачку сигарет. Из портфельчика мужчина вынул примерно с полсотни худеньких папочек и, собрав их в аккуратную стопочку, положил на стол перед собой. Квадратная хрустальная пепельница, пачка сигарет, зажигалка и папочки всё это разместилось на столе строго параллельно друг другу, в математически правильной проекции.
Окинув эти предметы взглядом, а потом и всё остальное, что имело место присутствовать на рабочем месте полковника Никифорова, человек в штатском глубоко затянулся сигаретой, и аккуратно стряхнув пепел в пепельницу, поднял взгляд на распахнувшиеся двери кабинета.
Порог переступил мужчина в арестантской робе, следом вошел конвоир. Арестанту на вид было в районе тридцати. Может чуть за тридцать… среднего роста, крепкого телосложения… это было заметно даже через скрывавшую фигуру бесформенную мешковатую казённую арестантскую одежду… одним словом человек, похоже, находился в прекрасной физической форме. По выправке и осанке он сильно смахивал на военного, скорей всего офицера.
– Осужденный Лебедев…
Невзрачный во всех отношениях человек в штатском сделал жест рукой и конвоир тут же умолк. Усадив на стул осужденного, он удалился из кабинета.
– У меня для вас плохие новости, господин Лебедев, ваше прошение о помиловании комиссия отклонила. – человек в штатском пролистав несколько страниц одной из папочек остановился и взглянул на сидевшего перед ним человека, – Приговор приведут в исполнение и скорей всего в ближайшие дни. – осужденный принял новости с отсутствующим видом, точно был к ним готов заранее, – Но у меня к вам есть одно предложение.