⇚ На страницу книги

Читать Полоса отчуждения

Шрифт
Интервал

© ГБУК «Издатель», 2015

© Кулькин Е. А., 2015

* * *

Полоса отчуждения, или Двоюродная слава

>роман

Пролог

Сначала все было не то и не так, как написано в этой книге.

И вообще, состоялось бы все это или нет, стояло под вопросом.

Но тема диссертации, которую собиралась защищать Матильда Германовна Чистохвалова, звучала так: «Влияние фактора города на развитие личности среднестатистического россиянина».

Дед Матильды, тоже ученый, Емельян Евстафьевич Полукров сказал:

– Сейчас на город валят все, что только можно. Говорят, что тут даже подтяжки меньше жмут.

Мать же Матильды, вечная домохозяйка с высшим образованием, Серафима Емельяновна сказала:

– Грех не имеет прописки. А вот место жительства у него всегда конкретное. Поэтому если захочешь его найти в деревне, то и в город не надо ехать.

И только отец Матильды Герман Борисович сказал:

– Провинция – это полигон откровений, которые не свойственны городу. В городе же такая энергетика, которая третирует душу впервые попавшего под ее власть. Возьми Москву. Среднестатистический, как у тебя записано, мужчина, ушибленный столицей, держится год, а женщина и того меньше – всего полгода.

– И кем же они становятся? – спросила дочь.

– Сперва приспособленцами, а потом подлецами.

Матильда не любит говорить с отцом на отвлеченные темы.

Он тут же конкретизирует их. А то и вовсе терроризирует.

А между тем дедушка раскинул на столе карту и, как стратег перед решающим наступлением, вздел на лоб очки.

– В какой же тебе, милка, – начал он, – город поехать?

– А чего думать? – сказал отец. – Пусть направляется в Волгоград. Немцы над ним в свое время поглумились. А так он тянется вдоль Волги смешными поселками. Поэтому мерзость там живет только в центре.

Так Матильда Германовна оказалась в Волгограде.

Теперь ей нужны были люди, склонные располагать чем-то поучительным.

И ей повезло.

На одном из диспутов на какую-то никчемную тему она приметила старичка, который все время нервно усмехался. К нему-то она и подошла.

Задала несколько дежурных вопросов и неожиданно получила на них не только язвительные ответы, но и простецкое сожаление, что интерес к процессу жизни сейчас значительно ослабевает.

Народ уперся в то, что выше Китайской стены, – собственную глупость.

Пригласила она его к себе в гостиницу, по наущению отца, запасясь несколькими бутылками того, что вымывает ум, и он вместе с мочой выходит.

Но дед, наверно, уже знал о новом открытии ученых, потому пить, или, как он выразился, употреблять, отказался.

Тогда она осторожно спросила: а как, мол, город влияет на развитие личности?

Он ответил:

– Только пагубно.

– Но почему? – был вопрос.

– А потому что стыдность в городе давно на свалку свезена. Поэтому совестью в пору торговать из-под полы.

Так – за трепом – засиделись допоздна.

А когда старичок, а звали его Иван Митрофанович, собрался уходить, мысль ему в голову воткнулась.

Это он так сказал.

Именно – воткнулась.

– Дам я тебе материал. Да такой, что пальчики оближешь.

Ей стало жаль своего свежего маникюра.

И далее дед сообщил:

– Писатель у нас тут есть один. Потешник такой. Напишет книгу и обязательно где-нибудь рукопись притеряет.

– Пьет, что ли? – спросила Матильда.

– Нет, склерозничает.

Он кинул свою фирменную ухмыль и признался: